РУСО АВАНТЮРИСТО, ОБЛИКО АМОРАЛЕ

Михаил Болотовский

bГраф Федор Иванович Толстой-Американец – повеса, умница, блестящий шулер, отпетый дуэлянт, отменный фехтовальщик, авантюрист до мозга костей. Читаем о нем в «Горе от ума»: «Ночной разбойник, дуэлист, В Камчатку сослан был, вернулся алеутом, и крепко на руку не чист». А Герцен писал о нем так: «Один взгляд на наружность старика показывал, сколько энергии и силы было дано ему от природы. Он развил одни только бурные страсти, одни дурные наклонности. Он буйствовал, дрался, обыгрывал, уродовал людей, разорял семейства лет 20 сряду»…

К тому времени Толстой превратился в благообразного старца, который проводил все свое время в душеспасительных размышлениях, чтении Библии и молитвах. О, ему было что замаливать!

Анекдот с бородой попа

Молодой граф Федор Толстой окончил Морской кадетский корпус, после чего был прикомандирован к гвардейскому Преображенскому полку. Вскоре его уже знала вся столица: грандиозные попойки, крупная картежная игра, бурные романы, драки, дуэли… Чтобы как-то угомонить буяна, начальство отправило поручика с глаз подальше, в Японию – может, при посольстве камергера Резанова образумится.

Адмирал Иван Федорович Крузенштерн, прокляв час, когда согласился взять в свое кругосветное путешествие двадцатилетнего балбеса, то и дело слал в Петербург отчаянные письма. Типа: «Сей развращенный молодой человек производит всякий день ссоры, оскорбляет всех, беспрестанно сквернословит и ругает меня беспощадно»…

Граф развлекал себя как мог. Однажды пригласил к себе в каюту судового попа – покаяться и скоротать вечерок в благочестивом разговоре. Очень быстро собеседники сильно напились. Когда поп рухнул ничком на палубе, его собутыльник, который предварительно стянул из кают-компании гербовую печать, щедро обмакнул ее в сургуч – и приштамповал густую бороду священнослужителя к палубным доскам! Утром команда сбежалась на отчаянные крики попа, который безуспешно пытался отодрать бороду от досок. Что делать? Ведь поднять руку на гербовую печать, значит покуситься на святое. И бороду пришлось отрезать.

Поручика Толстого посадили под арест. Но тут отличилась его любимая обезьянка: пробралась в капитанскую каюту и опрокинула бутылку с чернилами на бумаги Крузенштерна. Тот пришел в ярость и в итоге высадил Толстого вместе с его обезьянкой на Камчатке.

Уже через неделю граф подался с оказией на Алеутские острова – посмотреть, как живут дикие племена в Российско-Американских колониях. (За это он потом и получил прозвище Американец). Здесь он повстречался с одним из местных племен и вскоре так освоился, что туземцы решили сделать Толстого своим царем. Но тут приплыл корабль, который и забрал Толстого домой.

Карты, деньги, два ствола

И снова – пьянки, карты, дуэли… Однажды друг попросил Толстого был секундантом на дуэли, которая было назначена на следующее утро. Назавтра, заехав за Толстым, друг обнаружил его спящим. «Вставай, одевайся, мы опаздываем!» – закричал он. Толстой лениво приоткрыл глаза. Ты дерешься? С кем? А, с этим? Не беспокойся, я его уже убил! Оказывается, он ночью встретил этого господина, тут же вызвал его на дуэль и мгновенно уложил.

Когда Толстой-Американец убил сына московского обер-церемониймейстера Нарышкина, его разжаловали в рядовые и заключили в Выборгскую крепость, а потом сослали в деревню. В 1812 году Толстой отправился в армию простым солдатом, дрался геройски, за что получил Георгиевский крест и офицерский чин. По окончании войны вышел в отставку и стал шулером.

Своего нового занятия граф нисколько не стеснялся, наоборот, бравировал. Один из его карточных партнеров, проиграв тридцать тысяч серебром, вдруг заявил: сударь, я с вами больше не стану играть – вы же передергиваете. На что Федор Иванович спокойно ответил: да ведь только дураки играют на счастье. Но при этом я очень не люблю, когда мне на это указывают. И если вы, милостивый государь, встанете из-за стола, я вам голову размозжу шандалом.

Фаддей Булгарин писал, что Американец «и друзьям, и приятелям не советовал играть с ним в карты, говоря откровенно, что в игре, как в сраженьи, он не знает ни друга, ни брата, и кто хочет перевести его деньги в свой карман, у того и он имеет право выигрывать».

Михаил Пыляев в книге «Старая Москва» описывает забавнейший эпизод, как Толстой познакомился со знаменитым игроком Нащокиным, который стал его закадычным другом. «Когда дело дошло до расчета, Толстой объявил, что противник должен ему заплатить двадцать тысяч. – Нет, я их не заплачу, – сказал Нащокин, – вы их записали, но я их не проиграл. – Может быть, это и так, но я привык руководиться тем, что записываю, и докажу вам это, – отвечал граф. Он встал, запер дверь, положил на стол пистолет и прибавил: – Он заряжен, заплатите или нет? – Нет. – Я вам даю десять минут на размышление. Нащокин вынул из кармана часы, потом бумажник и отвечал: – Часы могут стоить пятьсот рублей, а в бумажнике двадцатипятирублевая бумажка: вот все, что вам достанется, если вы меня убьете, а в полиции вам придется заплатить не одну тысячу, чтобы скрыть преступление, какой же вам расчет меня убивать? – Молодец, – крикнул Толстой и протянул ему руку, – наконец-то я нашел человека!» Много лет друзья вместе кутили, попадали в тюрьму, устраивали замечательные охоты в сопровождении сотни охотников и огромной стаи собак, являлись к незнакомым помещикам, разбивали палатки в саду или среди двора и начинали шумный пир.

Хотя Толстой был классным шулером, он не только выигрывал, но и проигрывал по-крупному – уж слишком был горяч. Однажды проиграл в Английском клубе сумму, значительно превышающую все его состояние. Долг платить нечем, объявить о своей несостоятельности невозможно: правление клуба тут же «выставит на черную доску», то есть исключит. А это для дворянина смерти подобно. Федор Иванович решил кончить жизнь самоубийством. В ту минуту, когда он уже доставал пистолет, к нему приехала его любовница, цыганка-плясунья Авдотья.

– Что с тобою, граф? – спросила цыганка. Федор Иванович буркнул, не вставая с дивана: убирайся! Проигрался я, платить нечем, а коли выставят на черную доску, этого не переживу. Авдотья тут же уехала, а граф решил застрелиться назавтра. Но уже утром Авдотья явилась снова и привезла всю сумму, которую проиграл граф. Тот был потрясен, откуда у цыганки такие деньги?

– Да твои это деньги, граф! – объяснила цыганка. – Разве ты мало мне подарков дарил?
Федор Иванович так расчувствовался, что решил на цыганке жениться, несмотря на всеобщее осуждение неравного брака. А чтобы впредь не попадаться, открыл собственный игорный дом.

С Пушкиным на дружеской ноге

Желающих встретиться со знаменитым шулером за зеленым сукном была масса, но скандалы в доме Федора Ивановича разражались регулярно. К чести графа, он всегда готов был с оружием в руках ответить за свое мошенничество. На поединках он убил одиннадцать человек. И с этим числом в его жизни связано одно мистическое обстоятельство.

За годы совместной жизни цыганка родила ему двенадцать детей, и первые одиннадцать из них умерли в самом раннем младенчестве. Граф принял это как возмездие судьбы, и делая после похорон поминальные записи, каждый раз ставил против имени слово «квит». Когда родился двенадцатый ребенок, Федор Иванович сказал жене: не волнуйся, этот выживет. Так и случилось.

А двенадцатая дуэль, которая намечалась в 1819-м году с Александром Сергеевичем Пушкиным, не состоялась. Федор Иванович тогда сочинил:
В восторге подлых чувств ты, Чушкин, то забыл!
Презренным чту тебя, ничтожным сколько чтил.
Примером ты рази, а не стихом пороки
И вспомни, милый друг, что у тебя есть щеки.

И, кроме того, стал активно распространять слухи, что Пушкина, мол, высекли в полицейской части.
Александр Сергеевич ответил так:
Долго все концы вселенной
Осквернял развратом он.
Но, исправясь понемногу,
Он загладил свой позор,
И теперь он – слава Богу –
Только что картежный вор!

Согласитесь, оба стихотворения нельзя отнести к перлам российской словесности. Вернувшись из южной ссылки, Пушкин вызвал Американца на дуэль, но общим друзьям удалось их примирить. Более того, Александр Сергеевич попросил Толстого о помощи: он неоднократно сватался к Наталье Гончаровой и получал отказ от ее родителей. Вскоре Толстой привез новому приятелю положительный ответ.

Кстати, Пушкин изобразил Толстого-Американца в образе Зарецкого в «Евгении Онегине». А Лев Толстой, которому наш герой приходился двоюродным дядей, описал его в образе графа Турбина в рассказе «Два гусара» и в образе Долохова из «Войны и мира».