ТВОРОЖОК

Александр Володарский

c1По-моему, это было в седьмом классе. Учительница физики Надежда Павловна на уроке разбирала лабораторные работы учеников. Взяла мою и зачитала вывод: «И все это создает прекрасные условия для прохождения электрического тока!»

– Володарский, друг мой! – произнесла она насмешливо, – для прохождения электрического тока не нужные никакие прекрасные условия – достаточно просто замкнуть цепь!

С тех пор мне кажется, что я постоянно использую лишние слова для того, чтобы выразить простую мысль. Вот и этот рассказ, который я пишу, в сущности, ради одной фразы, я начинал много раз. Я пробовал писать от третьего лица, от первого, от имени придуманного героя, и всякий раз получалось то излишне иронично, то пошло, то скучно.

Наконец я понял, почему терпел неудачу. Потому что должен выйти не юмористический рассказ, не эссе какое-нибудь, а – гимн. Мой гимн – женщине! А что, Михалкову можно было, даже три раза, а мне нельзя?! У меня будет гимн в прозе, я стихами – не умею! Да и пора уже написать, ведь в этом году исполняется двадцать пять лет с того самого дня…

Это был один из лучших, самых счастливых дней моей жизни. Незадолго до этого я остался один, и вдруг осознал, что у меня теперь нет не только жены, но и никаких навыков ухаживания за женщинами. Потому что в молодости, честно говоря, меня вообще женщины интересовали гораздо меньше, чем сейчас! И тогда я понял, что мне нужна женщина, нужна во всех смыслах, и прежде всего потому, что я привык, что рядом со мной шесть лет была жена. А тут – представительницы прекрасной половины человечества проплывали мимо меня, как рыбы в экзотическом аквариуме, за ними можно было наблюдать, любоваться, но как прикоснуться, или хотя бы познакомиться, я не знал.

Надо признать, что желающих помочь мне со знакомством было много, отчего я еще больше робел и терялся в догадках – почему одни знакомы с таким количеством очаровательных и привлекательных девушек, а я нет. И однажды я взял-таки у родственников телефон и позвонил Ей. Мы встретились. Это было похоже на белый танец, когда дамы приглашают кавалеров. Ира, назовем ее так, вела. Она рассказывала о себе, о своей работе, интересах. Я неуклюже шутил и отмалчивался: говорить об ушедшей семейной жизни было неловко, а о чем еще говорить – я не мог придумать. Потом мы встречались еще несколько раз: кино, театр, кафе. Ира мне нравилась. И вот, наконец, я отважился пригласить ее к себе домой, и она сказала, что придет завтра вечером.

Сказать, что я волновался перед ее приходом, значит, ничего не сказать. Я прибрал, купил вино, конфеты, сухую колбасу, погладил и надел новую рубашку. Даже пыль, которой, казалось, нечего бояться в холостяцкой квартире, была стерта с лица видимых и невидимых поверхностей моей неумелой рукой. Но чем больше действий я совершал, тем более противно было у меня на душе. Все мои мысли были заняты одним – как сделать так, чтобы она осталась?

– Как же все, что я делаю, пошло! – думал я. – А если она откажется, что я буду делать?!

И вот раздался звонок в дверь. Ира вошла, я чмокнул ее в щечку, принял плащ и пригласил войти.
– Погоди! – Она внимательно посмотрела на меня, затем расстегнула сумочку и достала оттуда какую-то баночку.
– У тебя есть холодильник? – спросила Ира.
– Конечно! – сказал я.
– Тогда поставь, пожалуйста, туда эту баночку с творогом. Я утром всегда ем на завтрак творог!

Боже! Как легко и просто она меня вычислила, как красиво и грациозно придумала с этим творогом и как спокойно и с достоинством произнесла!.. Я – расслабился! Мы провели чудесный вечер, меня было не узнать. Я показывал фотографии, рассказывал веселые истории, включал музыку, и мы танцевали с бокалами вина в руках. А потом была ночь, которую мы тоже почти всю проговорили…

Утром она съела свой творожок и ушла на работу. Что я могу сделать теперь в честь моей героини, которая на всю жизнь приучила меня к мысли, что женщины несравненно тоньше и мудрее мужчин?! Только написать вышеизложенное, и в память об этом незабываемом для меня женском поступке есть по утрам творог! Прошу садиться, мой гимн окончен!