Музыка рождена духом пророков
и заключает в себе силу, способную
поднять каждого до уровня
пророческого вдохновения”
Рабби Нахман из Брацлава
Он певец, певец от Бога. Он поет всегда – и когда хорошо на душе, и когда смутно. Когда-то он написал в своей автобиографии: «Как таковых удалось преодолеть три ступени. Первая — родился. Вторая – научился пользоваться музыкальными инструментами. Третья — стал петь. Всё остальное уже неважно. Вот на этой третьей ступени и стою». Он чудом оказался здесь, с нами. Такие люди жили давным-давно – они, похоже, были не редкостью в XIX, начале ХХ века, поскольку попадаются среди героев произведений того времени. Он пришел к нам со страниц то ли Чехова, то ли Шолом-Алейхема, этот человек, скорее с теловычитанием, чем телосложением, с копной длинных седеющих волос, обрамляющих лицо вдохновленного пророка.
Ефим Черный пел нам на идиш и на русском. И все зрители, неважно, понимавшие или не понимавшие слов, наполнялись аурой того высокого и чистого чувства, которое составляло основу основ его песен. Он заставлял зал смеяться, радоваться, задумываться.
Ефим не только певец. «Для меня песня – это не только голос и гитара или иной музыкальный инструмент, – говорит он. – Я не пою, я играю свои песни. Для меня каждая песня – спектакль. Как “Театр песни Камбуровой”». Именно отсюда идет название «Театр еврейской песни», который Ефим создал и которым руководит с 1992 года.
На запланированный концерт 3 марта собралось совсем немного зрителей. Я с грустью оглядывала полупустой зал и думала о том, как жалко, что мало кто смог насладиться этой музыкой, этими песнями, этой игрой «превосходного исполнителя», «прекрасного певца и, что не менее важно, носителя аутентичного идиша и аутентичной традиции еврейского пения», «достойного продолжателя богатых традиций еврейских певцов и музыкантов Бессарабии», «настоящего еврейского артиста», «одного из самых известных сегодня исполнителей песен на идиш на территории бывшего Советского Союза», как пишут о нем в прессе.
Я слушала его, ни слова не понимая на идиш, и с каждой новой песней все больше убеждалась в том, что все, что о нем пишут – вовсе не преувеличение. Да он – «прекрасный актер», «замечательный шансонье, мастер слова, который заставляет публику смеяться до слёз», «превосходный исполнитель» с «теплым голосом, великолепной и выразительной дикцией, с мягкой, лирической манерой исполнения», выступление которого всегда – «настоящий праздник для публики».
Но это – не главное. Главное – его Предназначение на Земле, то Предназначение, которое он осознал давным-давно, и, осознав, сделал основой своей жизни. И это Предназначение опирается на двух китов – традиции евреев Восточной Европы и песни.
На следующий день после запланированного концерта получили неожиданный подарок те, кто приходит в «Синюю Птицу». Отменился концерт в Далласе, Ефим Черный задержался в Хьюстоне, а поскольку слухами Земля быстро полнится, Светлана Кислюк организовала его выступление в пансионате.
Вечером я спросила Ефима, заплатили ли ему за этот концерт. Он посмотрел на меня с удивлением: «Да, заплатили, но это неважно. Я бы все равно выступал. Это – святое». Сначала я подумала, что святое – выступать для пожилых людей. Но потом поняла, что это для него очень важно, но не только это. Святое еще – нести всем людям, открывать прекрасный мир национальных еврейских песен, песен на идиш, дарить всем радость узнавания целого пласта культуры, с которым многим не пришлось познакомиться раньше.
На концертах он больше поет песен веселых, с юмором, при этом стараясь знакомить зал с новыми, малоизвестными произведениями. Он поет очень просто, без всяких певческих ухищрений, как-то так задушевно, что ему начинает подпевать весь зал.
После концерта я спросила его, почему он не спел песню «Идише мама», а «Хава-Нагила» исполнил. Он сказал, что он бы и ее не пел – попросили. Ведь обе они поются часто, у всех на слуху. А сколько песен полузабыто, либо недавно написано. И ему хочется, чтобы их тоже знали. А вот «Эс Брэт» («Горит») он не спел, хотя и просили. Потому что считает, что для таких трагических песен на концерте не место. Это – одна из песен горя, которые поются в дни памяти. Это – боль, которую нельзя смешивать ни с чем, нельзя нести на концерт, который должен доставлять людям радость, поднимать настроение. При этом он обходится и без, как он их называет, «песен, которые звучат на грани ресторанности».
Ефим Черный очень много гастролирует и по бывшим республикам Советского Союза, и по Европе, и по Америке. Он предпочитает петь под аккомпанемент профессионала – тогда он может лучше играть свои песни. И еще он немного стесняется своей игры на гитаре – учился в музыкальном училище по классу хорового дирижирования, а гитару осваивал сам.
Часто выступая в Америке, в Техас Ефим Черный приехал всего во второй раз. Несколько лет назад его пригласили в Университет Техаса в Остине на конференцию по культуре евреев Восточной Европы. Во время конференции с большим успехом прошел концерт, на котором он выступал с пианисткой Сюзанной Гергус, часто гастролирующей вместе с ним.
Ефим поет не только традиционные еврейские песни. Он пишет музыку на стихи еврейских поэтов, на собственные стихи. Именно благодаря таким людям как он, в последние годы эта, в советское время задавленная, культура начала возрождаться, расцветать и в России, и в Молдавии, и на Украине, переживая период Ренессанса. Его песни исполняют такие мэтры в еврейском музыкальном мире, как Адрианна Купер, они вошли в «Анталогию современных песен на идиш», которая готовится к изданию в Департаменте еврейской музыки Центра еврейского образования Украины в 2005 году.
Ефим Черный – участник всех клезмеровских фестивалей, один из основных организаторов таких фестивалей в Кишиневе. Он участвует в семинарах, ведет мастер-классы и, конечно, выступает в заключительной концертной программе. Но для него – концерт – просто заключительный аккорд фестиваля. Главное – общение, возможность чему-то научить и чему-то научиться, познакомиться, подружиться.
После фестиваля обычно собирается группа участников, которые ездят с гастролями по разным городам России, Молдавии, Украины. Ефим – не только обязательный участник этих гастролей, он – один из их организаторов. Ведь в этом вся его жизнь – в пропаганде клезмеровской музыки. И, поверьте, лучшего пропагандиста найти сложно.
