ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ

Галина Маклакова

Когда моя далласская подруга Наташа попросила меня послушать диск со стихами нашего общего знакомого, я тоскливо подумала: «Господи, это еще зачем?!» Только что ушли гости, отгремело наше давно планируемое новоселье, я была в состоянии опустошенности измотавшейся хозяйки и … Одним словом, мне было не до поэзии. Но добрее Наташи нет человека, и я согласилась: стихи – так стихи, бывает кое-что и похуже. Слушать – не писать, как, например, рекомендательные письма знакомым для их американских «резюме»! Кому только не писались!..

Я обреченно села на диван и стала слушать (в конце концов, я очень люблю Наташу!)

… С диска зазвучал мужской голос с сильным кавказским акцентом, и в моей памяти тут же всплыли анекдоты армянского радио, а циничное воображение филолога немедленно подогнало строчку из «Пани Ирэны» А. Вертинского: «И акцент Вашей странно-изысканной речи», а про себя, уставшую, я сочувственно подумала словами того же романса: «И ресниц утомленный полет »! Цирк, да и только…

Однако очень скоро я начала просыпаться и проникаться звуками голоса, в нем явно что-то было. То что-то, чему никогда не будет адекватного названия. Он настораживал и привлекал. Акцент в нем вдруг потерял всякое значение и стал вполне приемлемым и даже – в каком-то смысле – органичным составляющим поэтического поля:

… В далекой маленькой стране

Я был солдатом на войне.

Не тянет сердце в те края:

Рассудок потерял там я!..

Там с кровью смешана земля,

А в той земле – мои друзья…

Простят Армен, Максим и Гена,

Что кровь моя течет по венам,

И то, что я такой живой,

И то, что не вернусь домой.

Я был солдатом на войне

В далекой маленькой стране…

Автор этих строк и носитель этого акцента – Самвэл Хачатрян. Ему 51 год, 3 из которых он отвоевал в Карабахе. Сейчас живет в Далласе, в НАШЕМ Техасе, и его, действительно, не тянет назад, туда, где люди до сих пор живут в безрассудстве происходящего. Тем более, что у Самвэла двое детей и он, по словам Наташи, очень любящий отец.

За звуками голоса с кавказским акцентом и за всем описываемым просматривался человек неспокойный, личность национально и географически остро маркированная, а лирический герой отчетливо восходил к симоновским «Ты помнишь, Алеша…» и «Безымянное поле». Ведь не секрет, что при непохожести всех войн – Отечественной, афганской, чеченской, – любой , – все они объединены фактором запрограмированного убийства людей, и все воевавшие поэты – рупоры трагедии человека на войне – всегда похожи друг на друга. И Самвэл Хачатрян – не исключение.

Он пишет и войне, и о военной службе так, как они ему видятся и слышатся, он знает их вкусовые атрибуты и ритм жизни. В стихотворении «Служба. Дружба. Гауптвахта…», построенном на одних номинативных рядах, создан очень интересный образ-символ, речево реалирующий мировосприятие кавказца (в какой же еще культуре может быть шакал-капитан?), а концептуально – просто человека, которому до чертиков надоело служить:

… Комендант. Слуга. Король.

Утро. Свет. Сержант. Пароль.

Сахар. Чайник. Бутерброд.

Капитан. Шакал. Урод.

Я совершенно точно знаю, что для многих читателей будет ударом тот факт, что Самвэл – открытый противник войны в Ираке. Эмигрантам из бывшего СССР, нашедшим в Америке свою вторую родину, каким-то удивительным образом удается трансформировать в себе бывший советский ура-патриотизм в американский и трепетать при виде наклеенных на задки машин призывов типа «God Bless Our Troops!” Очень эмоционально и совершенно ничего не стоит, особенно, если никто из твоих близких там не должен воевать (Слава Богу, здесь наемная армия). Мне же лично гораздо более показателен человек, не принимающий войну как данность, как реалию, противоестественную и всегда страшную. Таков герой-рассказчик военных циклов Хачатряна, в сознании которого не стыкуются «восток» и «звездно-полосатый флаг». «Я обманутым солдатам молча отдаю поклон…», – такова его установка по поводу “our troops” в иракской кампании.

Ни один, практически, поэт не обошел в своем творчестве этих двух глобальных тем – «про любовь» и «про войну» (Помните, как эти вопросы задавались в кассах всех кинотеатров, и девчонки неизменно выбирали «про любовь», а мальчишки – «про войну»?). Любовь и война/смерть/ненависть уже давно стали константами художественного мира, о них много написано специальных трудов по теории эстетики и теории поэтической речи; многое исследовано и выявлено. Поэтому все сложнее и сложнее для поэта найти свой голос в хоре любовной лирики и не дать «петуха», не запеть на чужой мотив.

Меня очень обрадовало то, как Самвэл Хачатрян сочетает в своих стихах о любви образы из культуры Востока и Запада, из разных вероисповеданий, из истории Европы и Азии. Он, безусловно, нашел свой ключ к любовной теме, и этому, с моей точки зрения, во многом способствовало то, что он сам как авторская личность воспитан на нескольких культурах и нескольких языках. И голос с кавказским акцентом – калоритнейшая часть его облика, его слабость и его сила:

Прошла любовь ордою Чингисхана,

Не пожалев ни плоти, ни души.

Осталась страсть на сотню караванов

В курганах памяти, в параличе ночи.

Познакомьтесь, – поэт Самвэл Хачатрян. Как говорится, рекомендую!

Самвэл Хачатрян

Я был солдатом на войне

В далекой маленькой стране.

Там спирт не портили водой,

В нем растворяли каждый бой.

В далекой маленькой стране

Я был солдатом на войне.

Не тянет сердце в те края:

Рассудок потерял там я!..

Там с кровью смешана земля,

А в той земле – мои друзья…

Простят Армен, Максим и Гена,

Что кровь моя течет по венам.

И то, что я такой живой,

И то, что не вернусь домой;

Я был солдатом на войне

В далекой маленькой стране.

Когда мой тезка-генерал

Ворам медали надевал,

Могилы я копал друзьям

И опускал туда глаза, –

Со мною плакала гроза…

Я был солдатом на войне

В далекой маленькой стране.

11 февраля 2005 г.

Служба. Дружба. Гауптвахта…

Служба. Дружба. Гауптвахта.

Стены. Дверь. Решетка. Шахта.

Караул. Наряд. Дозор.

Генерал. Приказ. Майор.

Шутки. Сутки. Одиночка.

Холод. Голод. Нары. Ночка.

Шопот. Шум. Начкараул.

Сон. Мечта. Подушка. Стул.

Комендант. Слуга. Король.

Утро. Свет. Сержант. Пароль.

Сахар. Чайник. Бутерброд.

Капитан. Шакал.Урод.

Манифест. Конец. Свобода.

Речь. Пол-литра. Замкомвзвода.

Люди. Шашлыки. Банкет.

Мама. Дом. Цветы. Букет.

1976 г.,

Войсковая часть г. Кировакана

Чудо-город, чудо-море…

Чудо-город, чудо-море, чудо-горы.

Мне в «Гагрипше» повар Жора хаш готовил,

Говорил, что пересоленное море;

Ужином заканчивались споры.

…А напротив, у писателей на даче,

Берег жил немножечко иначе,

И его облизывало море

Языком вакханки юной Оли.

Стройная прозрачная девчонка

Отдавалась в море пацану,

Голые – студент и амазонка –

Развлекали пьяную страну.

Им цветы магнолии дарили,

Чайки им заваривали чай,

Только время подло хохотало,

Предрекая слезы и печаль.

…. Из золы сожженного «Гагрипша»

Сделайте амурную стрелу

И вонзите в сердце мне поглубже

Олину волшебную страну.

5 мая 2005г,

Даллас

Прошла любовь ордою Чингисхана,

Не пожалев ни плоти, ни души.

Осталась страсть на сотню караванов

В курганах памяти, в параличе ночи.

Кинжально горбятся рубцы на мертвом сердце,

Глаз полумесяцы не веселят лица,

Так мрак и буйство Ветхого Завета

Животворятся ранами Христа.

Сам над собой смеется Доктор Фауст,

Распятая любовь прощает всем грехи,

И тлеют в тишине крамольные романы,

И пламя лижет непрочтенные стихи.

18 декабря 2004г,

Даллас