ИЗ НЕДАВНЕГО ПРОШЛОГО ГОСУДАРСТВА СОВЕТСКОГО И ПОСТСОВЕТСКОГО

Лев Генсон

lev-genson(глазами свидетеля, очевидца и участника событий)

Продолжение, начало в #420

О СЕБЕ

Как когда-то шутили в МВД, сотрудники делятся на тех, кто берет, и тех, кому не дают. Я уверен, что это изречение актуально и сегодня. В 1973 году, закончив Грузинский политехнический институт, я начал работать в техническом отделе Управления исправительно-трудовых учреждений (УИТУ) МВД Грузии, и мне было присвоено звание лейтенанта внутренней службы. Работать в МВД было достаточно престижно, а попасть туда без протекции, даже в УИТУ, стоявшее в иерархии МВД на последнем месте по уровню коррумпированности, было невозможно. Помог мне в этом один из друзей детства моего отца, занимавший на тот момент достаточно высокую должность в МВД Грузии.

Удостоверение сотрудника МВД давало дополнительные степени свободы в закрытом и запуганном обществе СССР. В то время я попадал в разряд тех, кому не дают, был молод, неопытен и без особых претензий. Но познакомиться с масштабами хищений и коррупции даже внутри МВД мне все-таки пришлось.

При УИТУ была создана инспекция по качеству продукции, выпускаемой заключенными в колониях, расположенных на территории Грузии, и я был переведен на работу в эту инспекцию. Ее начальником назначили нового человека, из бывших военных, который, как выяснилось впоследствии, тоже оказался среди тех, кому не дают. Однако, в отличие от меня, у него были серьезные претензии. И вот он решил нашими руками, я имею в виду себя и еще одного молодого сотрудника, пробить себе путь к кормушке. При этом, в силу своей неопытности, не учел самого главного, а именно, мощной связки всех звеньев коррупции снизу и до самого верха, вплоть до министра внутренних дел. Опережая события, он попытался туда проникнуть, нарушая все правила игры.

В небольшом промышленном городке Рустави, в 15 километрах от Тбилиси, размещалась колония строгого режима, которая выпускала различные строительные железобетонные элементы. Здесь следует дать справку. Все исправительно-трудовые учреждения на территории Советского Союза подразделялись на несколько категорий. Заведения общего режима предназначались для правонарушителей с небольшими сроками наказания за мелкое хулиганство, небольшие кражи и т.д.; строгого режима заслуживал серьезный контингент: рецидивисты, убийцы, насильники, грабители с большими сроками заключения, в то время как усиленный режим был рассчитан на более матерых преступников. В колонии особо усиленного режима помещались преступники, которые совершали тяжкие преступления, убийства и т.д. уже в местах лишения свободы, где они отбывали наказание за совершение тяжких преступлений, и сроки их содержания в заключении исчислялись десятилетиями. Лагеря усиленного и особо усиленного режима размещались, как правило, в северных регионах и некоторых среднеазиатских республиках.

Мы были направлены в руставскую колонию строгого режима для проверки качества железобетонных изделий. В результате проверки выяснилось, что фракция бетона в этих изделиях была гораздо ниже нормы, из-за недостаточного содержания цемента. Значительная часть этих изделий выбраковывалась по рекламациям заказчиков. В большей степени это относилось к железобетонным столбикам, которые использовались в сельском хозяйстве. Как выяснилось в ходе дальнейшей проверки, эта продукция не уничтожалась, как предписывалось, а реализовывалась сотрудниками колонии частным лицам, у которых она пользовалась чрезвычайным спросом при обустройстве виноградников и других сельскохозяйственных сооружений. Кроме того, мы установили, что в колонию не попали два вагона с цементом, и весь этот цемент был пущен опять-таки сотрудниками колонии «налево». Эти факты были, безусловно, не единственными.

Естественно, что все это происходило с ведома начальника колонии. Иначе и быть не могло, ведь объект – режимный, с серьезными оперативной и охранной службами. Все эти материалы мы доложили нашему новому начальнику, и он попытался шантажировать ими начальника колонии. Однако начальник этой колонии, старый опытный сотрудник, был в той самой связке и находился в близких отношениях с заместителем начальника УИТУ, бывшим чемпионом Грузии по вольной борьбе, а тот, в свою очередь, был повязан с самим министром. Соответственно, все барыши делились и попадали куда нужно. Наш же бедолага начальник не понял, что он только винтик и должен себя хорошо вести, а вот когда попадет в связку, то будет получать свою небольшую, на первых порах, долю, а потом – как сложится. Когда же его шантаж не сработал и начальник руставской колонии не захотел напрямую с ним делиться, наш недалекий начальник решил вынести эти материалы на коллегию МВД.

Я очень хорошо помню этот день. Коллегия еще не закончилась, а к нам в управление пришел референт министра и рассказал, что как только наш начальник поднялся и попытался начать докладывать, министр сразу же его остановил и сказал дословно: «А ты такой то.., материалы, которые принес, засунь себе в жо…у». На этом карьера нашего начальника в МВД закончилась. Как ни странно, но я, не обладая практически никаким жизненным опытом, почему-то предчувствовал подобное развитие событий и еще до коллегии его предупреждал. Тут, может быть, сработал инстинкт самосохранения. Лес рубят, щепки летят. Я же, не желая быть в роли щепки, к тому времени уже переводился в управление ГАИ, что, по всей вероятности, меня и спасло. А после коллегии все резко изменилось. Однажды, обедая в нашей столовой, он мне сказал: «а ты оказался тонким психологом». Но было слишком поздно. Его сняли через месяц.

К этому времени я уже работал в Управлении госавтоинспекции. Это третья в иерархии МВД служба, после УБХСС и Следственного управления, по размерам взяток, однако, самая многочисленная по доле коррумпированных сотрудников, включая всех инспекторов дорожно-патрульной службы. Я со стопроцентной уверенностью утверждаю, что абсолютно все от рядового инспектора дорожно-патрульной службы и до самых верхов, включая министров, кураторов из КГБ и правительства – были коррумпированы. И так было везде.

Уже будучи старшим офицером, я присутствовал при отправке в Москву целых вагонов с различными подарками, вином, коньяком, фруктами, деликатесами, предназначенными для различных больших и маленьких столичных начальников, и приуроченными ко всевозможным праздникам. Подобные вагоны прибывали и из Средней Азии, и из других регионов. Причем, сопровождать этот груз должен был сотрудник управления в звании не меньше подполковника.

БРЕЖНЕВСКИЕ ВРЕМЕНА

Я вспоминаю случай, когда к нам в управление пришел работать молодой человек. Все говорили, что у него очень крутой покровитель, чуть ли ни секретарь ЦК. И на самом деле, его очень быстро перевели на должность начальника ГАИ одного из самых «хлебных» районов. И вот этот молодой человек решил работать честно. Ни сам не брал, ни своим инспекторам не разрешал. Соответственно, никому ничего не давал. И произошла форменная катастрофа. Прошло не больше двух месяцев, как этот сотрудник, невзирая на крутых покровителей, был куда-то переведен, а затем просто затерялся. Никому нельзя было рушить систему.

s1В начале семидесятых годов, став первым секретарем Центрального Комитета коммунистической партии Грузии, фактическим хозяином республики, Эдуард Шеварднадзе объявил решительную борьбу с коррупцией. Это было верхом лицемерия. Потому что кто-кто, а Шеварднадзе прекрасно понимал, что коррупция в советском государстве, особенно в верхних эшелонах властных структур – это не отдельный недостаток, а образ жизни. Сам он своему карьерному росту был в значительной мере обязан тогдашнему министру МВД СССР Щелокову, близкому другу Леонида Брежнева.

Щелоков очень любил дорогие подарки и всевозможные уникальные предметы. Вообще все ближайшее окружение дорогого Леонида Ильича, в том числе и члены его семьи, были полностью коррумпированы. Чрезвычайно хитрый и коварный Шеварднадзе очень умело пользовался этим обстоятельством. Одним из своих заместителей он назначил честного партийного функционера Патиашвили, руками которого убирал всех неугодных ему людей. Вторым же был назначен Хабеишвили, через которого творились всякие темные делишки: брались огромные взятки, делались дорогостоящие подарки и подношения высокопоставленным кремлевским чиновникам, членам их семей и т.д. Оба этих особо приближенных к Шеварднадзе функционера находились в непримиримой конфронтации. Он знал об этом и очень умело ими манипулировал. После перехода в Москву, Шеварднадзе оставил во главе республик Патиашвили, который тут же арестовал Хабеишвили. Естественно не без санкции Шеварднадзе, которому такой опасный свидетель уже был не нужен. Вскоре Хабеишвили умер. И, как говорится, «концы в воду».

Однажды в Грузию приехал сын Щелокова с компанией друзей. Просто отдохнуть, поохотиться, развлечься. Группе молодых людей была предоставлена правительственная резиденция в Телавском районе. Фантастическая природа, заповедные леса, лучшие грузинские вина и все такое. В связи с визитом такого высокопоставленного гостя для большей мобилизации личного состава ГАИ Телавского района меня прикомандировали в это подразделение. Первый секретарь Телавского райкома партии, зная об особенных отношениях Шеварднадзе и Щелокова, решил сделать его сыну ценный подарок. Молодому человеку был подарен уникальный рог, отделанный драгоценными металлами и камнями. Невозможно даже примерно назвать цену этого произведения искусства.

В момент вручения подарка к сыну Щелокова подошел его подвыпивший друг и сказал: «Какая прелестная штучка, а нельзя и мне такую?» Соответственно Щелоков-младший с этой же просьбой обратился к секретарю райкома. Объяснять, что рог уникальный и изготовлен в единственном экземпляре, тот не стал и пообещал, что просьба такого дорогого гостя будет удовлетворена. Что тут началось. «На уши» был поставлен не только весь Телавский район, но и почти вся Грузия. Ювелиры, чеканщики и другие уникальные специалисты почти круглосуточно работали над созданием второго рога, и в считанные дни он был изготовлен и вручен. А высокопоставленные ребятки возможно даже забыли о своей просьбе. Вот такая была советская власть. Естественно, что и первый, и второй рог оплачивались не из государственной казны, а все расходы покрывались за счет теневой экономики, доходов от коррупции и т.д.

Продолжение следует