«Остановись мгновенье!
Ты не столь прекрасно, сколь ты неповторимо».
С тех пор как статья «Ночной дозор» появилась на страницах газеты «Наш Техас», мой сотовый телефон из скромного молчаливого малого превратился в требовательного монстра. Наше поверхностное знакомство за какие-то две недели переросло в серьезные отношения со всеми вытекающими из этого последствиями. Звонки от друзей и знакомых, озвученные произведениями Моцарта и Баха, сыпались на мою круглую голову градом размером в голубиное яйцо. Первая дежурная фраза каждого звонка всегда и неизменно звучала так: «Юра, ты как знаток ночной жизни, наверное, знаешь… и т.д». В общем, я совершенно незаслуженно, и сам того не желая, приобрел в узких кругах широкую славу знатока ночной жизни Хьюстона.
Однако, по правде сказать, знатоком этой жизни я никогда не был, а всегда являлся лишь скромным ее наблюдателем, описывающим беспощадную правду жизни, пропущенную сквозь призму своего личного часто затуманенного алкоголем сознания. Титул знатока заслуженно принадлежит, конечно, не мне, а многим другим замечательным индивидумам, которые, чаще всего, и статей-то никаких не пишут, а просто эту ночную жизнь регулярно ведут.
Итак, я оказался перед выбором. Отказаться от прав на «престол» и, как самозванец, навлечь на себя гнев народный, или пойти ва-банк и попытаться эту незаслуженную славу подтвердить, и тем самым выправить дугу искаженной реальности, никого не обидев, не разочаровав и не пролив ни капли крови. «Или грудь в крестах, или голова в кустах», – подумал я и решил, во что бы то ни стало, и до победного конца защищать свой титул.
И вот, когда мой телефон снова весело запел свою «Айне Кляйне Нахтмузик», я ничтоже сумняшеся поднял трубку и сказал: «Поехали, я вам такие джазовые места покажу, закачаетесь!» Таким образом я сжег мосты к отступлению и вскоре оказался в компании своих хороших, преисполненных надежд друзей, с тем чтобы показать им то, чего и сам в глаза не видел. Об этом и заведу, надеюсь, не очень утомительный рассказ. За мной, техасец!
ЧЕРНАЯ СОБАКА И ФРАНЦУЗСКИЙ ХУДОЖНИК
Начался наш славный вечер весьма бесславно. Мы впятером пятой джазовой колонной проколесили по бетонным автомобильным артериям мира «кантри» и ковбоев до клуба «Сезанн». Располагается клуб на Монтрозе в районе музеев и делит помещение с английским пабом «Черный лабрадор». «Лабрадор» занимает первый этаж уютного увитого плющом особнячка, а «Сезанн» находится на втором и представляет из себя небольшую квадратную комнату с баром, круглыми столиками и живым джазом. Атмосфера там скорее камерная, чем клубная. На всякий случай сообщу, что в счет каждого любителя камерного джаза автоматически включаются 10 долларов за живую музыку.
Когда мы вошли, привратница Лана с сильным восточно-европейским акцентом довела до нашего сведения пренеприятнейшее известие. В «Сезанне» совершенно некстати сломался кондиционер, там очень жарко, и лишь горстка сумасшедших безумцев и отпетых мазохистов продолжает под джазовые септаккорды проявлять тепловой стоицизм.
Дабы самим убедиться в правдивости этой невероятной истории, мы поднялись наверх, присели, посидели, встали и ушли, так и не вкусив ни джаза, ни живой воды, ни приятной прохлады. Вслед нам кто с завистью, кто с ненавистью, кто с равнодушием посмотрели немногочисленные несчастные и вспотевшие зрители.
Это было фиаско! Когда мы вновь оказались на улице, я заметил холодный блеск в глазах моих друзей и услышал металлические нотки в их голосах. Мой рейтинг знатока катастрофически падал вниз. Чтобы исправить ситуацию, я жизнерадостно улыбнулся и бодро во всеуслышание заявил, что знаю такое местечко в районе театрального квартала, где им точно понравится. «Гарантия – сто процентов!» – с деланным веселием добавил я. – «Даю голову на отсечение!» Друзей моих мой оптимизм, надеюсь, ободрил, а тем временем по щекам моим катились невидимые миру слезы.
САМБУКА (от Самбуки и слышу)
Через четверть часа мы вошли в бар-ресторан «Самбука», что стоит на пересечении улиц Трэвис и Техас. Дела там поначалу обстояли не лучше, чем в «Сезанне». Оркестр находился в отлучке, все места у бара заняты, было тесно и шумно. Беда грозовой тучей нависла над моей головой. Казалось, что и здесь все закончится крахом. Рейтинг мой продолжал сползать к отметке ноль и ниже.
Делать было нечего. Раз уж пришли, решили освежиться спиртным и снова отправиться бродить по улицам этого холодного города в поисках лучшей ночной жизни. И вот, когда надежда на кусок счастья была почти потеряна, когда я уже был готов провалиться сквозь землю, когда четыре пары глаз стали вопросительно просверливать во мне маленькие дырочки, леди Фортуна скроила в нашу сторону свою сладкую, желанную улыбку…
У бара, со стороны оркестра вдруг освободились, можно сказать, самые лучшие места во всем заведении, которые мы не преминули молниеносно занять. Не успели мы поудобнее устроиться на высоких барных стульях и как следует обрадоваться такой неожиданной удаче, решившей разом все наши суетные проблемы, как на сцену под аплодисменты, свист и улюлюканье публики поднялся ансамбль «Марк Дини».
Вот тут все и началось. Ночная жизнь со всеми ее прелестями и удовольствиями обрушилась на нас прохладной волной радости, которая щедро напоила нас виски и коньяком, расплющила в лепешку, разбила вдребезги и стерла в порошок всю суету внешнего мира, оставив нас лицом к лицу с прекрасным.
Концерт продолжался около часа и по уровню выработанной энергии не уступил бы, наверное, электростанции Хуверской дамбы, работающей на полную мощность. Профессионализм музыкантов вызвал бы зависть многих «богов» нашего всесоюзного муз-олимпа. Группа исполняла джаз, ритм энд блюз и даже немного рэпа. Все музыканты виртуозно владели своими инструментами, как будто родились с ними в руках. Саксофонист выдувал такие трели, что заставлял публику сначала сжиматься, затем вытягиваться по струнке и кричать, кричать от радости. Бас-гитарист остервенело теребил струны своего шестиструнного баса и мастерски выжимал из него такие звуки, что все просто выли от восторга. Ударные выбивали зажигательные ритмы. Клавишные поддавали жару. Соло-гитара играла так, как будто у гитариста на левой руке было, по меньшей мере, шесть пальцев, а вокалист дополнял весь этот ДЖАЗ еще одним инструментом от бога – голосом.
Синкопированные ноты пулями со смещенным центром одна за другой насквозь пронизывали оголтелую публику, вибрировали в жилах, гнались за пульсом, продирались сквозь барабанные перепонки и застывали в памяти извилин причудливыми гармониями.
Публика в «Самбуке», стоявшая во время концерта просто на ушах, тоже заслуживала моего пристального внимания. Женщины и девушки с красивыми волосами и открытыми загорелыми плечами были, как правило, миловидны, подтянуты и ухожены. Они ритмично пританцовывали, стоя на месте в обнимку со своими лысоватыми спутниками, которые были галантны, вежливы и уверены в себе. Одеты все были по-вечернему, как и подобает в таком изысканном месте. Публика в «Самбуке» была взрослая и продвинутая. На такую публику чертовски приятно посмотреть.
Я так был увлечен музыкой, что мало что могу сказать про интерьер. Была там, кажется, пара диковинных скульптур, похожих на бронзовые скелеты двуглавых орлов, застывших в неловких позах. Уходящие в потолок колонны возле сцены своей геометрией напомнили мне две перевернутые Эйфелевы башни.
Концерт продолжался, а я ликовал!!!! Вечер удался! Мои спутники цокали языками и одобрительно похлопывали меня по плечу. Это было добрым знаком. Мой рейтинг знатока хороших мест поднялся и закрепился на максимальной отметке.
ИРЛАНДСКИЙ ПАБ “SLAINTE”
После того, как концерт закончился, наша компания переместилась в ирландский паб на улице Мэйн. Паб предлагал атмосферу, соответствующую названию, и несколько сортов разливного ирландского пива. Я пил Харп и остался весьма доволен. Посидев внизу и насладившись атмосферой паба, мы поднялись на второй этаж, протанцевали сквозь гремящую, бурлящую дискотеку и вышли на балкон. Да на какой! О лучшем месте нельзя было и мечтать. Перед нами, как на ладони, раскинулась улица Мэйн с ее трамваями, фонарями, клубами, барами и огромным количеством людей, гуляющих по улицам в поисках маленьких радостей жизни. Достойное зрелище, скажу я вам. Еще одним преимуществом балкона было то, что прямо напротив располагался клуб «Грассхоппер» с фасадом, выстроенным в германском стиле и тремя окнами на втором этаже. Самое интересное в этих окнах было то, что за каждыми из них виднелись танцовщицы, которые заводили публику со сцены. Одна была в сиреневом бикини, другая – в коротенькой юбочке, маечке и сапогах, третья – в джинсах и еще невесть в чем. Танцевали они так зажигательно и интересно, что нам с мальчишками сразу захотелось поскорее заглянуть в «Грассхоппер». Настроение было отличное. Жара ночью спала, и свежий, легкий ветерок делал наш вечер на балконе еще приятнее. «Остановись мгновение, ты прекрасно!» – хотелось кричать в застывшее над нами ночное небо полное звезд.
Так и закончился наш синкопированный ночной дозор. Все мы получили огромное удовольствие и массу впечатлений. Я отстоял свой титул, а друзья мои открыли для себя пару новых мест, где их всегда, зимой и летом, будет ждать праздник.
В жизни так бывает. Когда на нее возлагаешь большие надежды, тебе вечно выходит облом. А как только ожидаешь худшего и уже опускаешь руки, манна так и начинает сыпаться на тебя большими, сладкими, мягкими хлопьями.
