Вы не задумывались, на чем все-таки стоит наш мир? Не на трех же китах, в самом деле. И не на истине, поскольку у каждого она своя. В лучшем случае голые истины только возбуждают. Поэтому рискну предположить, что мир стоит на фактах. Посему будем отбирать факты – вдруг появятся и идеи. Хотя, как говаривал Гегель, если факты противоречат моей теории, тем хуже для фактов. Видимо, он имел в виду, что подозрения упрямее фактов.
Что ж, посмотрим фактам в затылок. На прошлой неделе исполнилось ровно 25 лет, как израильские летчики уничтожили иракский атомный реактор в Осираке. Тогдашний премьер-министр Менахем Бегин отдал приказ как раз накануне праздника Шавуот – праздника дарования Торы. «Никто из пилотов не мог поверить – никаких истребителей, никаких радаров, никакой системы ПВО. Все 16 бомб попали в нулевую отметку. Если бы я был религиозным, то сказал бы, что нас вела рука Б-жья», – признается командир эскадрильи подполковник Зеэв Раз. Ему, как говорится, видней.
Об этой юбилейной дате ведущие мировые средства массовой информации сообщили вскользь. И то верно: зачем смущать новое иракское руководство, которое и без того все никак не может сформировать жизнеспособное правительство? Да и Иран не стоит лишний раз нервировать. Если нет новостей – это уже хорошая новость. Однако политики в отличие от журналистов умудряются не только жить на проценты от иллюзий, но и кое-что откладывать на чёрный день.
Вы помните Ханса Бликса, возглавлявшего инспекторов ООН в Ираке? Как у каждого истинного шведа его миссия кончилась «Полтавой». Зализав раны, Бликс создал независимую комиссию имени себя, которая якобы занимается проблемами бесконтрольного распространения оружия массового уничтожения.
«Якобы», потому что все эти проблемы сводятся к тому, чтобы превратить Ближний Восток в зону, свободную от ядерного оружия. Но поскольку атомное оружие только у Израиля (Бликс насчитал в его арсенале 200 бомб), то это представляет серьезную угрозу всему человечеству и маленькой Швеции в особенности. Шведское правительство по достоинству оценило стоические усилия своего верного сына. К Нобелевской премии мира его пока не представили, но зато приняли на полное гособеспечение, что для одной отдельно взятой комиссии совсем неплохо.
Политическая правда всегда дозирована и отпускается либо “по заказу”, либо “до востребования”. На это обратил внимание еще Джордж Оруэлл: «Абсолютно – белое, как и абсолютно – черное, кажется каким-то дефектом зрения». Получило же в прошлом году Нобелевскую премию Международное агентство по атомной энергии во главе с генеральным директором Мухаммедом эль-Барадеи. А до него, то есть до 1 декабря 1997 года, у руля МАГАТЭ стоял как раз не снискавший лавров Ханс Бликс. Глотать обиды, в общем-то, нетрудно, трудно их переваривать.
Шведы – родоначальники не только сексуальной революции. Давно ли убрали они с улиц городов плакаты: «Берегите деревья: на них жили наши предки»? Теперь понимаете, почему Джордж Буш не доверяет шведам? Он, Буш, не делит факты на упрямые и покладистые, ибо не хуже нас знает, что кнут всегда помнят дольше, чем пряник. Всю неделю сливки международного сообщества переругивались, как торговки на базаре, с персидскими поборниками атомной нравственности. Словесная пыль то поднималась вверх, заслоняя солнце, то оседала на разгоряченные головы.
Иранский министр иностранных дел Манучер Моттаки грозил Вашингтону прямо из ближневосточной колыбели демократии. На пресс-конференции в Багдаде, где он находился с официальным визитом, Моттаки не стучал ботинком по трибуне, но сжимал пальцы в маленький кулак: “Если американцы решат нанести удар по Ирану, то Иран нанесет ответный удар”. В ответ Кондолиза Райс заявила, что Соединенные Штаты готовы подключиться к «евротройке» – Великобритании, Франции и Германии, которые ведут переговоры с Ираном, но при условии, что Тегеран откажется от обогащения урана. Тегеран расценил заявление Кондолизы Райс как «откровенный пропагандистский жест». Пресс-секретарь комиссии иранского меджлиса (парламента) по национальной безопасности и внешней политике Казем Джалали сказал в интервью спутниковому телеканалу “Аль-Алам”, что это «условие неприемлемо, учитывая, что Исламская республика никогда не откажется от своих законных прав в ядерной сфере».
Досталось и Европе. Махмуд Ахмадинеджад предупредил европейцев, что они должны поддержать право Исламской республики на ядерную программу, иначе это будет иметь «очень серьезные последствия». В интервью немецкому журналу Der Spiegel он сказал, что полон решимости выяснить, был ли на самом деле Холокост, и если докопается до истины, то будет настаивать, чтобы «Европа предоставила евреям территорию для создания собственного государства, вместо существующего ныне на территории Палестины». Близкие к паническим настроения европейцев весьма точно передала лондонская газета “Дейли телеграф”. Предотвратить создание иранского ядерного оружия «практически невозможно», говорится в редакционной статье, которая ссылается на доклад лондонского Международного института стратегических исследований. «Страшнее ядерного Ирана, – пишет газета, – может быть только американский военный удар по этой стране, особенно если он будет иметь ядерную составляющую».
Не свершившийся факт тоже факт. “Дейли телеграф”, по сути, повторила аятоллу Али Хаменеи, который сказал, выступая по государственному радио:
«Если Америка посмеет вторгнуться в Иран, под угрозой окажутся поставки ближневосточной нефти. Мы перекроем Ормузский пролив, соединяющий Персидский пролив с Аравийским морем и Индийским океаном». Вашингтон воспринял эту угрозу спокойно. «Это навредит, в первую очередь, самому Ирану», – парировала Кондолиза Райс в прямом эфире Fox News. Высказался и Джордж Буш. На брифинге с журналистами в Белом доме он держался уверенно и непринужденно: «Если Иран не откажется от обогащения урана, его вопрос будет обсуждаться в Совете Безопасности ООН».
Ряд аналитиков воспринял публикацию в “Дейли телеграф”, как выпад против Тони Блэра, который гостил у Джорджа Буша. Именно благодаря его настойчивой просьбе Вашингтон заявил о готовности предоставить Ирану ряд “дипломатических выгод” в обмен на замораживания ядерной программы. В Лондоне все громче требуют от Блэра уйти в отставку, и британскому премьеру приходится крутиться, как ужу на сковородке. Тегеран умело использовал эту ситуацию. Как сообщает Washington Post, инициатива о переговорах исходила как раз из Ирана, который обратился с официальными письмами к Кофи Аннану и Мухаммеду эль-Барадеи с просьбой выступить посредниками в двусторонних переговорах с Вашингтоном. И именно эль-Барадеи сообщил Кондолизе Райс “сногсшибательную новость” о том, что «Тегеран готов прекратить исследования и разработки в области обогащения урана в обмен на гарантии безопасности, которые должен предоставить Совет Безопасности ООН».
К концу недели тон иранских заявлений заметно смягчился. Сравните: «Америке нужно во что бы то ни стало выйти из изоляции, в которой она оказалась… Но те, кто причастны к преступлениям в Абу-Грейб и Гуантанамо, не могут делать замечания таким демократическим странам, как Иран» (Манучер Моттаки) и «Мы за переговоры, но только честные и прямые» (Махмуд Ахмадинежад, из выступления у мавзолея аятоллы Хомейни в очередную годовщину его смерти). За всей этой риторикой явно просматривается страх. Как только постоянные члены Совета Безопасности ООН придут к единому мнению, воинственный пыл Тегерана сдуется, как проколотый шарик.
Дело Америки – делать дела, любил повторять Калвин Кулидж, тридцатый президент Соединенных Штатов. И дело Буша – делать дело. Выступая перед выпускниками военной академии, он сказал, что безопасность страны зависит от демократических реформ на Ближнем Востоке. И пообещал, что Америка не успокоится, пока все люди Земли не почувствуют себя свободными. Борьбу с терроризмом он сравнил с эпохой «холодной войны». Возможно, президент и в самом деле решил покрасоваться, нарядившись в тогу Гарри Трумэна, которому пришлось выстраивать победную концепцию изматывающего ядерного противостояния с СССР. Но, скорее всего, эти слова адресовались Москве.
Российская политика «американского сдерживания» подошла к опасной черте. Да, дипломатия – это искусство ходить по лезвию бритвы. Джон Кеннеди не случайно сравнивал дипломата с профессиональным карманником: и у того, и у другого железные нервы. Но хороший дипломат дважды подумает, прежде чем ничего не сказать. А в России все дипломаты – от Лаврова до Путина, и все чересчур говорливые. 15 июня в Пекине начнется саммит Шанхайской организации сотрудничества. Владимир Путин уже заявил, что намерен встретиться с иранским президентом Ахмадинежадом. Вообще-то Иран в этой организации на птичьих правах – у него лишь статус наблюдателя. Но поскольку Россия давно вынашивает планы построить нечто в противовес НАТО, то и иранский кирпич вполне сгодится. «Стройматериал», прямо скажем, подбирается разнородный – Китай, Индия, Пакистан, республики Средней Азии. Впервой что ли варганить из подручного материала? В Америке, понятно, восприняли это как вызов. На это Путин и рассчитывал.
Ну а чтобы окончательно довести Белый дом до белого каления, Россия предложила Венесуэле партию новейших истребителей Су-35. В довесок к автоматам Калашникова и боевым вертолётам. Сколько, чего и у кого покупать – дело Венесуэлы. Если президенту Чавесу не нравится президент Буш, а нравится президент Путин, он может об этом написать хоть на майке, хоть на трусах. Но, как говорил один совсем неглупый китаец, всякая дипломатия – продолжение войны, только другими средствами. Вся тонкость в том, что, получив российские Су-35, Чавес пообещал продать американские F-16, кому бы вы думали? Конечно, Тегерану.
Дипломатия дипломатией, но нельзя все время быть в одной и той же позе. Путин недооценил Буша, который весьма легко пошел на компромисс. Москва расценила это как свой несомненный успех. Сергей Лавров в интервью “Независимой газете” подчеркнул, что «достигнутые в рамках “шестерки” договоренности полностью исключают применение силы» против Ирана. Тут он явно покривил душой. Поскольку Кондолиза Райс прямо сказала в интервью телеканалу CBS: «Мы ясно даем понять, что президент оставляет за собой право использовать военную силу… Тегеран не в том положении, чтобы даже заикаться о гарантиях своей безопасности». К тому же есть еще и Израиль. Шавуот, правда, прошел, но впереди Судный день и прочие так или иначе связанные с Б-гом праздники.
А пока Хавьер Солана повез в Тегеран пакет “дипломатических выгод”. Какие пряники сулят Ирану, не разглашается. Но, судя по всему, это строительство ядерного реактора на легкой воде и гарантированные поставки обогащенного урана для АЭС, а также совместное предприятие по обогащению урана на российской территории. Это предлагалось и раньше. В качестве довеска Америка готова добавить экономическое сотрудничество и отказаться от угрозы применения силы. Но Махмуд Ахмадинежад все еще стоит на своем: Иран не намерен ни с кем обсуждать собственное право на создание полного ядерного топливного цикла. И хватит ли у Соланы мужества сказать: «Eсли вы, дорогой Махмуд, уронили свое достоинство, то сделайте вид, что оно не ваше»? Нам же остается лишь ждать, как будут развиваться события. Надеюсь, не до Судного дня.
