10 мая 2006 года скончался один из выдающихся ученых и мыслителей 20 века Александр Зиновьев. Но интерес к его творчеству не только не угасает, а растет. В России продолжает действовать основанный им институт социологических исследований, носящий имя Зиновьева. Издаются его книги, пресса и телевидение не обходят его своим вниманием. Во Франции недавно состоялся семинар, посвященный памяти ученого.
Но самое главное – не утихают споры о Зиновьеве как об ученом и писателе! В официальных встречах, на семинарах и в домашних беседах люди до сих пор решают: кто он и с кем он? Нередко дело доходит и до прямой вражды между спорщиками!
15 июля в Русском Культурном центре Хьюстона состоится семинар, посвященный памяти Александра Зиновьева. Мне близка и интересна эта тема, так как крепкая дружба связывала меня с семьей Зиновьева и с ним самим на протяжении 23 лет.
Прочитав в 1976 году его удивительную книгу «Зияющие высоты», я начал методически, с карандашом в руках изучать все, что выходило в свет с именем Зиновьева. Литературный блеск, глубина анализа и новые, никогда ранее не применявшиеся, методы изучения человеческих сообществ сделали из меня и из многих почитателей Зиновьева его прилежных учеников. Кроме книг по логике, его прямой специальности, Зиновьевым написано более 30 книг, посвященных социологии и организации больших человеческих сообществ, которые он называл «человейниками». Книги Зиновьева переведены на 22 языка, он член нескольких академий, лауреат самых престижных литературных премий Европы.
С 1984 года мы начали регулярно преписываться, говорить по телефону и встречаться то в Мюнхене (а последние годы и в Москве), то в Хьюстоне. За это время мною написано и опубликовано немало статей, посвященных творчеству Зиновьева. Он читал их все и давно уже стал называть меня своим учеником. Именно поэтому я взял на себя смелость говорить об этом гениальном человеке перед живой аудиторией. Полагая, что мои читатели и слушатели знакомы с именем Зиновьева и его основными работами, я тем не менее кое-что напомню для предстоящей дискуссии.
Профессор, доктор философских наук, заведующий кафедрой логики Московского Государственного Университета, старший научный сотрудник Института Философии Академии Наук СССР Александр Зиновьев был изгнан вместе с семьей из СССР в 1978 году за публикацию в Швейцарии своей книги «Зияющие высоты». Книга стала сенсацией и немедленно была переведена на множество языков и удостоена нескольких престижных литературных премий. Она разошлась, разумеется нелегально, по Советскому Союзу, и не было в стране интеллигентной семьи, где хотя бы не слышали об этой книге. Работа эта представляет из себя литературный шедевр и одновременно социологическое исследование, выполненное на таком уровне, что, казалось, большой институт занимался этим годами. Следует помнить, что книга вышла в разгар холодной войны, в годы наибольшей диссидентской активности в СССР и поэтому она привлекла в мире такое внимание, какого не удостаивалась ни одна работа, посвященная коммунизму со времен Маркса.
Это не была книга, вскрывающая ужасы ГУЛАГА или сталинских чисток. Таких книг появилось уже немало к тому времени, и читатели к ним попривыкли. Это был новый литературный жанр. Зиновьев назвал его «социологическим романом», и жанр этот оказался весьма популярным. Почти все остальные книги Зиновьева были написаны в этом же стиле и поэтому интерес к ним не ослабевал у читателей, далеких от социологии или политологии. «Зияющие высоты» и последующие книги Зиновьева не принадлежали к критической литературе впрямую. Они незаметно подводили читателя к мысли о закономерности всего происходившего в СССР, о неизбежности всех ужасов и трудностей жизни в коммунистическом обществе. Вывод всегда был один. Если страна задалась целью строительства коммунизма, то все происходящее – неизбежное следствие этого строительства. А чудовищные жертвы были не злым умыслом вождей, а той единственной валютой, которую пришлось уплатить за колоссальный рывок в индустриальной и культурной области за беспримерно короткое время. Другой просто не было. Этим выводом Зиновьев похоронил миф о коммунизме с человеческим лицом на западный лад.
Особенно замечательными я считаю книги «Нашей юности полет», «Желтый дом», «Гомо советикус» и «Иди на Голгофу».
Почему эта статья называется «Иди на Голгофу»? Весь жизненный путь Зиновьева иначе как крестным путем и не назовешь. Голодное детство и жизнь в подвале, арест в 1939 году за антисталинские высказывания в университете и побег из-под ареста, нелегальное существование до начала войны, четыре года войны, которую летчик, трижды прыгавший с парашютом из горящего самолета, орденоносец Зиновьев закончил как герой в чине капитана. Затем учеба в МГУ с постоянным страхом быть снова арестованным.
Даже благополучные годы после окончания университета, ознаменованные защитой кандидатской и докторской диссертаций, были омрачены тем, что он всегда был на подозрении, всегда был «не наш», так как вел себя «неправильно». С 1970 года жизнь протекала в постоянной опасности, так как он начал работу над главным трудом своей жизни – книгой «Зияющие высоты». И он, и его жена Ольга прекрасно знали, на что они идут: и тогда, когда в глубокой тайне писалась эта книга, и тогда, когда Александр переправлял части книги на Запад, и тем более тогда, когда он дал согласие на ее публикацию. Им обоим грозила тюрьма, концлагерь на долгий срок и лишение родительских прав (их дочка Полина была совсем маленькой).
Александр говорил жене, что жить, не опубликовав эту книгу, он бы физически не смог, и она ответила: «Действуй»! Всю жизнь Зиновьев плыл против течения, всю жизнь он объяснял людям, как надо понимать действительность, и всегда подвергался нападкам непонимающих и слишком хорошо понимающих. И изгнание с родины в ненавистную Германию, и несколько покушений КГБ на его жизнь были тоже путем на Голгофу, выбранным сознательно.
Даже смерть Зиновьева от рака мозга сопровождалась мучениями, которые он претерпел не столько от болезни, сколько от реформированной советской медицины. Рассказ о его последних днях приводит слушателей в оцепенение, и иначе как Освенцимом больницу, куда он попал, назвать немыслимо!
Чему же учил нас Зиновьев? Почему бесценно его наследие? Впервые в социологии он применил метод выделения характерной для данного общества «клеточки». Изучая ее, он распространяет выводы на все общество, подобно тому как палеонтолог по нескольким костям воссоздает всего гигантского динозавра. Зиновьев впервые сформулировал два диаметрально противоположных метода анализа и мышления в социальных науках: научный и идеологический. Он же заявил, что марксизм вовсе не бред и не утопия. Просто то, что сделали из марксизма его коммунистические последователи, ничего общего с марксизмом не имеет. Впервые Зиновьев сформулировал закон, по которому уровень социальной защиты обратно пропорционален экономической эффективности системы. И как следствие этого становится ясной неправомерность сравнения коммунистической системы с капиталистической ни по уровню жизни, ни по производительности их промышленности. У них и цели-то разные.
Большое внимание уделено Зиновьевым самой взрывоопасной теме: качеству человеческого материала. Речь не идет о вульгарном высоком или низком качестве. Речь идет о том, что разный человеческий материал порождает разные культуры, цивилизации и социальные организмы. Особенно ненавистен идеологически мыслящим людям вывод ученого о том, что разные народы стоят не на разных ступенях одной лестницы исторического развития, а на разных лестницах вообще. А последние его работы, посвященные перестройке и ее результатам, особенно неприязненно встречаются большинством читателей. И здесь причиной является все то же незнание его работ, и поверхностное знакомство с тем, что делают газетчики и телевизионщики из интервью с ученым. Невозможно в рамках одной статьи даже перечислить сокровища, оставленные нам в наследство этим гением, и на предстоящем семинаре это тоже будет немыслимо. Может быть, для интересующихся мы организуем что-то вроде курсов по изучению работ Александра Зиновьева. Известно ведь, что нет ничего более интересного, чем следовать за мыслью великого человека.
