Балет Иржи Килиана «Petite Mort», открывший спектакль Houston Ballet 20-го сентября, был лучшим среди трех постановок, представленных на суд зрителя в тот вечер (среди прочего были показаны «The Four seasons» Стентона Вэлча (Stanton Welch) и «In the Middle, Somewhat Elevated» Вильяма Форсайта (William Forsythe)).
Чех Иржи Килиан по праву является культовой фигурой. Его балеты, которые ставятся во всех странах мира, отличает особый стиль. В основе его парадоксальных танцев лежит высокая классика – Бах, Моцарт, Веберн, Стравинский, Равель, Пярт, вокальная музыка Возрождения.
Балет «Petite Mort» был создан для зальцбургского Моцартовского фестиваля в 1991 году – к 200-летию смерти великого композитора. Философ адажио, Килиан выбрал медленные части моцартовских фортепианных концертов – ля-мажорного концерта No.23 и до-мажорного концерта No.21. «Petite mort» относится к циклу так называемых «чёрно-белых» балетов – монохромность костюмов, скупое освещение. Все внимание концентрируется на гениальной музыке Моцарта (в этот вечер прекрасно исполненной пианисткой Katherine Burkwall-Ciscon) и выразительной пластике танцоров.
К слову сказать, «La petite mort» («маленькая смерть») во французском (и арабском) используется как эвфемизм для оргазма. Без сомнения, в балете присутствует эротизм. И как во многих других килиановских творениях в «Petite mort» больше вопросов, чем ответов. Например, какова функция шпаг в руках танцоров (Килиан любит использовать «посторонние предметы») – это оружие, игрушка, фаллический символ или маятник времени? Ответ надо искать у зрителя.
Внутренняя одухотворённость, сочетание атлетизма и чувственности, продемонстрированное артистами хьюстонского балета в «Petite Mort» заворожили публику. Хореография Килиана идеально подходит молодой труппе Хьюстона, балансирующей между классикой и современными жанрами. Это уже пятый балет гениального чеха, поставленный труппой. «Свадебка», «Forgotten Land», «Sinfonietta», «Symphony in D» и «Petite Mort» органично влились в репертуар театра. Обидно, что мы не увидим в Хьюстоне «Bella Figura», где все артисты, и мужчины, и женщины, должны танцевать с обнаженным торсом – такие балеты не для Америки. А жаль.
Признаться, я ждала от «Времен года» гораздо большего. Шутка ли, заглавный спектакль, заявленный в программе, мировая премьера!
Конечно, цикл скрипичных концертов «Времена года» давно уже стал «местом общего пользования» – партитура Вивальди, любимая всеми без исключения, открывает простор для множества трактовок. Стентон Вэлч выбрал историю жизни женщины – от юности и пробуждения любви до старости. К сожалению, хореографически внятно воплотить эту красивую концепцию не удалось. Танца, как такового, не было – его заменили простодушная пантомима, короткие ансамбли, бег по сцене и бесконечные поцелуи. Всё действо было настолько статично и пластически однообразно, что самым ярким объектом, на котором было сфокусировано внимание зрителей, было гигантское дерево, которое меняло свой цвет сообразно погоде (в ремарках значилось как аллегория фамильного дерева и древа жизни). Увы, роскошество декораций, костюмов и прочая дорогостоящая мишура никогда не заменит подлинной магии танца.
Неприятным сюрпризом стало музыкальное исполнение. Трижды мне приходилось слышать партитуру Вивальди в Хьюстоне – и все три исполнения были одно другого хуже! В нынешнем не было, как говорят, ни одной живой ноты. Обиднее всего, что сольную партию исполняла концертмейстер хьюстонской оперы, казалось бы, опытный музыкант. После таких выступлений не стоило бы утверждать, что танцы под фонограмму являются плохим тоном.
Наиболее удачными постановками Вэлча стали абстрактные балеты в постбаланчинском духе. В прошлом сезоне, например, были хороши «Orange» и «Clear». В марте нас ожидает мировая премьера на музыку Дж. Гершвин. Премьера – это всегда интересно. До встречи в театре.
