Процесс гусиного пищеварения развивался настолько успешно, что старая проблема сбора и утилизации отходов этого процесса вставала перед нами со всё возрастающей серьёзностью. «Нужно переселить Мартина во двор»,- всё чаще стала предлагать жена, но он был ещё маленький, и я не мог всерьёз принять это предложение.
Много раз мы обсуждали проблему как с Макарычем, так и с другими коллегами, но, несмотря на многократные попытки мозгового штурма, так и не могли найти удовлетворительного решения.
Как всегда помог Интернет. Я набрал в поисковой строке всего два слова: «goose diaper» и получил ссылку www.thegoosesmother.com. Это оказался семейный бизнес, каких в Америке тысячи. Необычность была в самой семье, в которой именно гуси и составляют большинство. Не буду пересказывать всё, что я выяснил на их Интернетной страничке, – каждый, кто хочет получить искреннее удовольствие может воспользоваться приведенной выше ссылкой. Я решил позвонить, чтобы обсудить свои проблемы в личном разговоре. Учитывая прочитанное, можно было бы ожидать в трубке какое-нибудь «Га-га-га», но мне повезло – я услышал вполне обычное «Hello». Наша приятная беседа закончилась заказом двух (одна – «на вырост» ) дайперных упряжек и очень интересной книги о семейной жизни с гусями.
Дайперные упряжки, прибывшие через несколько дней, имели специальный карман, располагавшийся под гусиным хвостом, в который вкладывался обычный детский дайпер, требующий замены примерно через четыре часа нормального гусиного пищеварения. Общая конструкция, как и всё гениальное, поражала своей простотой и надёжностью. Инженерные решения, помимо различных утилитарных показателей, таких как эффективность, стоимость и тому подобное, имеют ещё один, высоко ценимый профессионалами, – это красота. Лично я, глядя на красивую машину или программный код, получаю даже большее удовольствие, нежели когда смотрю на картины известных художников. Признаюсь, что особенно приятно становится, когда красивое решение находишь сам. Я на днях разговаривал со своим старым другом, который, к слову, и припомнил один такой случай примерно двадцатипятилетней давности.
А дело было так. Я работал в организации, называющейся СКБ АСУ Мясомолпром. Как явствует из самого названия, объектами нашего внимания были мясокомбинаты и молокозаводы, производящие и без того дефицитную в то славное время продукцию. Наш вычислительный центр имел два компьютера, занимавших огромный зал и имеющих суммарную мощность, только по некоторым параметрам превышающую современный калькулятор. На этих компьютерах обрабатывались «достоверные» данные, полученные непосредственно с предприятий, из которых, как дважды два, становилось ясно, каких невиданных успехов достигла страна в мясо-молочной сфере, и только отменный всёпоглощающий аппетит советских людей не давал им утонуть в этом продовольственном изобилии. В это время мы и получили новую, так называемую Управляющую Мини ЭВМ, размером всего лишь с небольшой одностворчатый шкаф. И пока она стояла, ожидая своего наилучшего применения, я ходил вокруг и пробовал не только играть в «Посадка на Луну», но и сам что-то подобное программировать. Занимаясь этим увлекательным делом, я заработал авторитет крупного специалиста по управляющим ЭВМ, что лишний раз доказывает относительность практически всего, что существует в мире.
В один из дней моя напряжённая работа была прервана запыхавшейся директорской секретаршей. «Тебя зовут»,- с подчёркнутой важностью сказала она и показала пальцем на потолок, примерно в направлении директорского кабинета. По правде, я не любил подобные приглашения, поскольку ничего интересного это не сулило. Обычное переливание из пустого в порожнее, нехитрая «политика» рассталкивающих друг друга локтями приближённых и удручающие мысли о скоротечности жизни. И в этот раз всё началось как обычно. В кабинете директора уже сидела руководяще-ответственная верхушка организации, включающая помимо директора – главного инженера, зам. директора по науке, секретаря партийной организации и председателя профкома. «Садись, – демократично сказал мне директор в качестве приветствия,- и послушай, что требуют от нас с тобой Партия и Правительство». С этими словами он одел очки, раскрыл сравнительно свежий номер «Правды» и начал читать одну из статей на первой странице, временами поглядывая на меня поверх как газеты, так и очков, предназначенных только для чтения. Я старался придать своему лицу такое же благоговейное выражение осознания серьёзности момента и своей личной ответственности за порученное нам Партией дело. Не думаю, что это выходило у меня достаточно хорошо, но, видимо, у директора не было другого выхода, и он продолжал читать. Наконец статья кончилась. «Понял?»- спросил он меня, аккуратно сворачивая газету. Как ни странно, я действительно понял, что перед советскими компьютерщиками, или как тогда говорили «асушниками»,
ставилась грандиозная задача создания разнообразных автоматизированных систем управления технологическими процессами, сокращённо – АСУ ТП, и нам, как передовому отряду «асушной» армии необходимо было принять самое активное и непосредственное участие в выполнении этой ответственной задачи.
«Как ты и сам знаешь,- продолжил директор,- главным компонентом технологического процесса на мясокомбинате является мясник с ножом в руке. Его не только трудно, но и опасно автоматизировать. Поэтому мы тут посовещались,- директор обвёл присутствующих взглядом, под которым они одобрительно закивали головами,- и решили, что будем делать АСУ ТП шпарильного чана».
Для тех, кто близко не знаком с работой советского мясокомбината, расскажу, что представлял собой шпарильный чан, и для чего он был нужен. Общеизвестно, что внутренности несчастных животных использовались для изготовления небольшого количества качественной продукции, которая ещё имела свойство уходить «налево» различными путями, и большого количества некачественной продукции, которую рядовое население «доставало», если повезёт. Ну а шкуры должны были поступать на кожевенные заводы, вырабатывающие соответствующие изделия примерно в таком же соотношении качества. Однако прежде чем отправить шкуры, их необходимо было хорошо пропарить. Для этого во дворе мясокомбината на невысоком постаменте стояло большое металлическое корыто, наполненное водой, которая подогревалась до кипения газовой горелкой снизу. Небритый и, как правило, всегда «под мухой» рабочий осуществлял технологический процесс «шпарения» укладыванием шкур в это корыто на какое-то время. Поскольку горячая вода имела свойство испаряться, да и шкуры при вынимании не стряхивали, потери воды несколько раз в день компенсировались этим же рабочим путём открывания обычного водопроводного крана, чтобы уровень воды не опускался ниже слоя шкур.
«Что же мы будем автоматизировать в шпарильном чане?»- спросил я директора, наивно полагая, что наш разговор является высоконаучной дискуссией профессионалов, которым хочется знать моё скромное мнение. «Мы уже всё решили,- уверенно ответил директор, как человек, не любящий тратить время зря, и ответственные лбы присутствующих опять одобрительно закивали.- Наша АСУ ТП будет контролировать и поддерживать уровень воды в шпарильном чане. Твоя задача определить, можно ли использовать имеющуюся ЭВМ или же нужно заказать какой-то новый микропроцессор. А если нужно, то какой, где и как». Закончив, директор обвёл всех гордым взглядом человека, только что успешно закончившего труд всей своей жизни. Известно, что каждое большое и хорошее дело может загубить какая-то мелочь. Поэтому, не обольщаясь своей скромной ролью, но и сознавая всю ответственность за порученную работу, я приложил максимум умственных усилий. Гениальные идеи иногда посещают головы совершенно обычных и во всех отношениях средних людей, как я. И это оказался тот самый случай.
«Я сейчас сгоняю домой и привезу всё необходимое для изготовления нашей системы, которую Вы описали,- мужественно ответил я директору. Выражение удивления на директорском лице было аккуратно воспроизведено на остальных руководящих лицах. Все, конечно, ожидали, что я попрошу год – другой на разработку, затем ещё пару лет на создание модели, за которой последует опытный образец, а тем временем неутомимые Партия и Правительство придумают для нас ещё более ответственное задание. Я своим ответом не дал им расслабиться. «Ты что, собираешь микропроцессоры дома?- насмешливо-удивлённо спросил директор,- что ты нам собираешься принести?»
Я признался, что при полном отсутствии каких-либо современных микропроцессоров в моей скромной квартире, я пожертвую одним старым, но очень надёжным устройством, в точности подходящим для решения поставленной задачи. «Я откручу механизм от своего унитазного бачка, который за последние тридцать лет надёжно поддерживал уровень воды, при том, что мы спускаем её по многу раз в день,- сказал я, скромно потупив глаза,- мы всей семьёй будем ходить в уборную во дворе, но наука и технический прогресс требуют жертв, и ради дела я готов внести свою долю».
Долго тянулась наступившая тишина. Лицо директора изображало быстро меняющуюся гамму чувств, которые, стараясь не отставать, копировали присутствующие. Наконец, задерживая дыхание, директор сказал «Иди отсюда…», что я и сделал. С тех пор слова «шпарильный чан» я никогда больше не слышал.
«Нужно построить во дворе небольшой загончик,- как-то сказал я Макарычу под нарастающим давлением жены и обстоятельств,- и переселить туда Мартина». «А ещё сделать для него запирающийся на ночь домик для защиты от хорьков и других хищников, надумавших полакомиться молодой гусятиной»,- добавил опытный Макарыч, и мы отправились в наш любимый Home Depot. Металлическую сетку для загона подобрали быстро, а с домиком никак не могли найти хорошее решение. Макарыч начал подбивать меня на красивый садовый дом средних размеров, ошибочно полагая, что моя жена может захотеть переселить во двор вместе с Мартином и меня, но я его поправил: «Знаешь,- сказал я ему,- возможно это несколько самонадеянно, но, думаю, что после более тридцати лет совместной жизни вероятность такого развития событий уменьшилась до уровня, которым можно пренебречь. Но вот если мы привезём такой домище, то эта самая вероятность резко возрастёт и, может оказаться, что нам придётся подыскивать уже другой двор для его установки, например, твой. А, зная твою Макарычиху, я думаю, что ты можешь оказаться в этом доме третьим вместе с Мартином и мной». Опытный Макарыч подумал и снял своё предложение. К счастью, мы вскоре нашли не менее красивую пластмассовую собачью будку, имеющую вид симпатичного особнячка, с размерами, соответствующими гусиным спальным потребностям. Необходимо было только приделать запирающуюся дверь. Конечно, можно было выпилить дверь из фанеры, но я подумал, что Мартину будет приятно видеть утренний рассвет, и мы сделали дверь из прозрачного пластика.
Утром я отпирал защёлку двери, и Мартин выходил наружу для небольшой разминки. Пока он размахивал своими крыльями, я, вооружившись садовым шлангом, убирал результаты его ночной деятельности. Затем мы отправлялись на прогулку вокруг озера.
Интересно, что Мартин не любил плавать в озере сам. Он заскакивал в воду и несколько раз энергично нырял, не удаляясь от берега. Я старался его развлечь, брызгая водой, но, видимо, это было недостаточно занимательно, и он вскоре выходил на сушу. Другое дело, когда мы купались в бассейне. Тут уж он любил заскочить к нам и поиграть в свои гусиные игры, включающие два основных компонента: ныряние и щипание. С нырянием, сопровождаемым брызгами, мы были согласны, а вот подводное щипание за «филейные места» далеко не всем приходилось по вкусу. По отношению ко мне Мартин демонстрировал подобающее уважение и нежно поглаживал своим клювом, но жену и гостей он, видимо, считал за равных, так что время от времени мне приходилось напоминать ему о необходимости почтительного отношения к старшим. После купания Мартин стряхивал воду, несколько раз энергично взмахивая крыльями. Затем он критически оглядывал мои мокрые волосы и, видимо, оставшись недовольным, принимался за их укладку. Гусиный клюв – не очень удобный инструмент для ухода за волосами, но Мартин возмещал этот недостаток настолько повышенным старанием, что я начинал беспокоиться, останутся ли волосы для следующей «причёски».
