СОБИРАЯСЬ В ОТПУСК
Совсем не обязательно быть гениальным Бродским, чтобы так сказать об этом восхитительном городе. Да, Лондон абсолютно неподражаем, он единственный и неповторимый, задающий тон во всем – от науки до литературы, от музыки до моды.
Пожалуйста, не удивляйтесь, и моды тоже. У истоков гордости Франции «Haute Couture» стоял английский джентльмен Чарльз Ворт. Естественно, французы предпочитают называть первого кутюрье Шарлем. Один из первых в мире журналов мод «The Lady’s Magazine», с женой Ворта в качестве манекенщицы, тоже появился в Англии. И сегодня знаменитая парижская мода говорит с английским акцентом. 15 лет творческой жизни англичанина Джона Гальяно связаны с Модным домом «Диор», Стелла Маккартни работает с «Хлои», Александр Маккуин творил в «Живенши», Питер O’Брайен разработал совершенно новый силуэт в «Роша».
Много что случилось впервые в истории человечества именно в Лондоне: первые метро и зоопарк, вокзал и паровоз, Ботанический сад, организованная полиция и даже первый маньяк – загадочный Джек-потрошитель.
Лондон дарит встречи с местами, о которых мы читали в детстве, когда от названий захватывало дух: Тауэр и Вестминстерское аббатство, Гайд-парк и Букингемский дворец, Биг Бен и Трафальгарская площадь, Ковент Гарден и Собор Св. Павла. На уроках английского мы заучивали диалоги: «Как пройти к Национальной галерее?», «Этот магазин называется «Харродс», «Вот музей мадам Тюссо». От Лаймы Вайкуле в годы нашей юности мы получили четкое указание о главном месте встреч: «Я вышла на Пикадилли, набросив на плечи шаль». Лондон Элизы Дуллитл, Лондон Шерлока Холмса, Лондон Эндрю Ллойда Вебера, Элтона Джона, Бэкхема, Гарри Поттера, «Арсенала». Этот список бесконечен.
Еще в 18 веке доктор Джонсон (не один ли из тех Джонсонов, что, согласно рекламе, заботятся о нас и нашем здоровье?) произнес историческую фразу: «Кто устал от Лондона, устал от жизни». Это утверждение не потеряло своей актуальности и сегодня. Здесь есть все, всегда и на любой вкус. Именно Лондон является столицей планеты Земля для тех, кто живет самой полной жизнью. А таких, между прочим, на сегодняшней день немало: знаете сколько родных языков у лондонцев? 300!
За границей родилось более 30% населения Лондона. Сюда постоянными волнами наезжали сверхбогачи – американские банкиры, арабские шейхи, японские миллионеры, китайские дельцы из Гонконга. «Но после того как экономическая свалка с захватом активов в постсоветской России 90-х годов породила супербогатый класс новых русских и широкие сети организованной преступности, пальма первенства в этой традиции безусловно перешла к состоятельным россиянам», – заявила «Таймс».
Лондонград пришёл на смену Лондонистану, когда в 80-е годы саудовские нефтедоллары превратили арабов в приемных детей Лондона. Лондонград – город гедонистов, ради которых в местной русскоязычной прессе рекламируются бриллианты фантастических размеров, кухни «каштан, мрамор и платина», рассматриваются сравнительные преимущества машин дороже 200 тысяч долларов и домов стоимостью более 20 миллионов долларов. И хотя в летние месяцы центр Лондона всё также наводняют богатые арабские семьи, сегодня в этом городе, по скромным английским подсчетам, постоянно проживают более 300000 русских. Это больше, чем население среднего британского города.
Публика, населяющая «Москву-на-Темзе», очень разношерстна. К потомкам русских белогвардейцев, прибывших в Лондон после Октябрьской революции, к беженцам, приехавшим после Второй мировой войны, и к диссидентам советской эпохи добавились, как пишет Ричард Бистон (Richard Beeston, “Times” от 22 ноября 2006), «новые колонизаторы Великобритании: сказочно богатые эмигранты из России, вкладывающие миллионы в роскошную собственность, посылающие своих детей в лучшие английские частные школы, мотающиеся между Sotheby’s и Christie’s и устраивающие самые щедрые в городе приемы», а также их действующие жены и челядь, модели на выданье, опальные политики, серийные кукольные создания Барби и клоны Памелы Андерсон, обеспеченные молодые профессионалы и прочие разные «серьезно себя позиционирующие» люди. Здесь осело много «экс» – бывшие труженики Кремля и Министерств, бывшие олигархические жены с олигархическими отпрысками, бывшие топ- члены «бригад» 90-х, бывшие военно-начальники КГБ и ФСБ, есть даже бывший актер, игравший героев Шекспира, он же бывший полевой командир чеченских повстанцев.
Светская Россия в Уимблдоне выставляет напоказ бриллианты за 250 тысяч фунтов стерлингов и занимает место в ложе герцога Девоншира во время скачек в Аскоте. Она покупает белужью икру на пятом этаже «Харви Николс», где шести продавщицам пришлось выучить русский язык. Знаменитый «Харродс», в котором долгие годы заказывала товары королевская семья, свежеиспечённым лондонцам кажется мелковат, а после посещения известнейшего магазина игрушек «Химлейс» россияне вынесли официальный вердикт: «Наш «Детский мир» ничуть не хуже!»
Русская публика приезжает в Лондон жить-не тужить, инвестировать и тратить. Кто-то покупает футбольный клуб, кто-то яйца Фаберже или полотна Малевича. Кто-то плетет международные интриги, балуется политикой или шпионскими страстями. Русские молятся в соборе Успения и Всех Святых в самом сердце Лондона в Найтсбридже или травят своих бывших секретных агентов в суши- баре на Пикадилли. Ах, какие сюжеты предлагаются для Эдгара По! Как бы радовался Конан Дойль и потирал бы руки Флемминг! И, скорее всего, не просто из желания прослыть оригинальным один из известных россиян купил здесь себе виллу-форт с пуленепробиваемыми стеклами … и с видом на Хайгейт, кладбище, где похоронены и отравленный полонием Александр Литвиненко, и Карл Маркс, написавший «Капитал» именно здесь, в самом, пожалуй, капиталистическом городе мира.
Кстати, о Хайгетском кладбище. Жаль, что когда я впервые побывала на нем лет этак 20 тому назад, еще не вышло посвященное этому месту чудесное эссе Бориса Акунина. Конечно же, мне, выросшей в то время, когда марксизм, как писал Акунин, «триумфально шествовал по континентам и очаровал треть населения Земли», было отлично известно, что именно в Хайгейте находится могила основоположника коммунизма. Автор эссе поведал нам, что по иронии судьбы могильщик капитализма Маркс сегодня является главным кормильцем буржуазного кладбища, ибо именно к этой звезде номер один некрополя привозят группы туристов, приезжают делегации и индивидуальные паломники – и все они платят запущенному кладбищу за вход.
Между прочим, нам в школе не говорили, что Карл Хайнрих был человеком сильных страстей, не затравленных даже работой мощного интеллекта. Что в юности он дрался на дуэли и под левым глазом имел сабельный шрам. Что последние главы «Капитала» он писал стоя, из-за жестокого геморроя, и грозно приговаривал: «Попомнит буржуазия мои шишки, ох, попомнит!» Что экономка семьи Хелен Демут неосторожно родила от основоположника ребенка, настоящий друг Энгельс объявил себя виновником недоразумения, а для спокойствия фрау Маркс малютку сдали в сиротский приют. Теперь все трое – Карл, фрау Женни и Хелен мирно лежат под одной плитой. А рядом покоится урна с пеплом любимой дочери философа, Элеоноры, которая отравилась из-за несчастной любви. И в который раз думается о том, что за все наши неблаговидные поступки приходится расплачиваться – либо нам, либо нашим близким.
Если бы я в свое время прочитала эссе Акунина, то знала бы, что уважаемый мною английский путешественник Джеймс Холмен покоится здесь же, в дальнем, почти не хоженом конце некрополя. Я поклонилась бы этому мужественному слепому чудаку, который отправился в кругосветное путешествие и написал книгу о том, что он слышал, обонял и осязал в заморских странах.
Наверное, я когда-нибудь так и поступлю – приеду и поклонюсь. Обязательно приеду. Ведь в Лондон можно возвращаться тысячу раз. Он всегда интересный, полный неожиданностей.
Мне этот город важен ещё по одной причине. Несмотря на бурно кипящую жизнь, здесь становится спокойно на душе. История, традиции и обстановка многовековой стабильности действуют лучше любого санатория, и я всегда уезжаю из Лондона словно подлеченной после бесконечного стресса современной жизни.
