Как и все люди на Земле, капитан Селёдкин в детстве был маленьким. У него имелись любимые мама и папа, которые были постоянно заняты своими важными делами. Лето он проводил на чистом воздухе в деревне у любимой бабушки, где обожал купаться в речке, валяться в стогу сена и, глядя в небо на белые облака, мечтать о том, как в одно прекрасное время он будет плавать по морям и океанам. Для этого надо было только стать большим.
Детство казалось капитану Селёдкину чересчур длинным, постоянно хотелось, чтобы оно уже кончилось, и можно было приступить к капитанским обязанностям. Однако мечтай-не мечтай, а пришлось терпеть. В частности, пришлось провести уйму томительных лет в Академии мореплавания, которая всего-навсего подтвердила то, что было ясно с самого начала: Селёдкин – не кочегар и не плотник, Селёдкин – капитан!
В общем, как ни крути, времени на детство оказалось потрачено изрядно. Зато в итоге капитану Селёдкину досталось крепкое здоровье и мудрые бабушкины наставления, которые не раз выручали его в опасных путешествиях.
Главная обязанность и основной служебный долг капитана – каждый знает – открывать новые земли. Селёдкин это, как никто, понимал. Поэтому, получив свой первый корабль, комплект карт, табак и трубку – всё, что положено капитанам – он распорядился немедленно рубить концы и выходить в море. И команда зауважала Селёдкина, сразу почуяла, что не бездельник. Географические открытия пошли одно за другим. До того дошло, что команда уже не знала, какие имена новым архипелагам придумывать. Стали даже по радио конкурсы проводить на лучшее название для новых островов. Другие капитаны сильно завидовали Селёдкину. У многих мореходов и корабли получше были – да не было той удачи, которая с Селёдкиным дружила. И только одна корабельная команда знала, чего на самом деле их капитану вся эта удача стоила, и какой это титанический труд, новые земли открывать. Селёдкин не засиживался, как некоторые, месяцами в массажных кабинетах какого-нибудь Жюлькипура. Или на гольф-лужайках где-нибудь в Лодырбурге не слонялся с клюшкой от скуки. Зайдёт в порт, даст команде пару деньков, чтобы ноги на футбольном поле размяла да посылки с сувенирами домой отправила, заправится топливом, пресной водой и вкусной провизией – и снова в поход, в туманные океанские дали.
Целеустремлённый был человек капитан Селёдкин, каких мало. И команда крепко с ним сдружилась. Матросы ни за какие коврижки не расставались с ним. Надо ли говорить, что стал капитан Селёдкин кумиром всех мальчишек, которые, как и он когда-то, мечтали о морских приключениях. Уважали его мальчишки и сильно беспокоились: вдруг знаменитый капитан сам все новые земли откроет – тогда им ничего для подвига не останется!
И вот как-то однажды появилась у капитана Селёдкина мысль проверить, а не затерялась ли какая-нибудь неизвестная земля в одном весьма странноватом удалённом квадрате. Давно он в ту сторону поглядывал. Долго ли, коротко ли плыл он на своём корабле сквозь штормы и ураганы с верной и отважной командой, однако не подвело Селёдкина его прирождённое капитанское чутьё: нашлась-таки в том самом всеми забытом квадрате, на самом краю света, неизвестная, ни на что не похожая земля. И что интересно: рыскали в здешних водах, рыскали, а лишь с седьмого захода на фантастические берега наткнулись! Мистика, да и только…
Бросили якорь в одной тихой бухте, вышли на берег и обомлели: до того прекрасна была новая страна – никогда не встречали лучше. Пока команда щёлкала фотоаппаратами, решил капитан в глубь земли прогуляться. Идёт, красотой любуется, вдруг видит: странное что-то мелькнуло в небе и скрылось за ближайшим холмом. «Какое любопытное атмосферное явление, однако!» – заинтересовался капитан и поспешил, никому не говоря, вслед за этим феноменом. Только на холм поднялся – мать честная! Это кто ещё тут с неба свалился? Обошёл вокруг громадного диска, восхищаясь ладным видом неведомой техники. То, что это – техника, бывалый капитан Селёдкин сразу догадался. Вроде и на земле стоит, а земли не касается! Вдруг – щёлк! – человек из летательного аппарата показался. Спрыгнул на землю, подошёл смело и говорит: – Здравствуйте, уважаемый. Я капитан Хэрринг.
Ну, капитан Селёдкин тоже не лыком шит; незнакомца смерил испытующим взглядом и отвечает:
– А я – веришь ли! – тоже капитан – капитан Селёдкин.
И пошёл промеж них разговор капитанский. Селёдкин – про моря-океаны рассказал, а Хэрринг свою технику показал и про космос Селёдкину объяснил. У того глаза так и загорелись!
– Я, – говорит, – всю жизнь новые земли открываю, а тут такое дело – КОСМОС!
* * *
Как и все дети на центральной мегастанции Зэта-Ю-5-Эпсилон, капитан Хэрринг родился в пробирке. Когда чуть-чуть подрос, его высушили, одели, как положено, в униформу, присвоили регистрационный номер и отправили набираться ума в Департамент образования.
Знания Хэрринг усваивал легко. Однажды он случайно набрёл на раздел древностей и прочитал там один старинный документ о доктрине освоения дальнего космоса. Это сразу покорило его воображение. Идеи, почерпнутые из архива, впоследствии не раз помогали ему в опасных путешествиях.
Кадет Хэрринг проявил настолько незаурядные качества, что был немедленно переведён в спецгруппу секретного Департамента Сигма. Это и определило всю его дальнейшую судьбу в качестве капитана-разведчика на дальних межгалактических маршрутах. Непростая это работа. Капитан Хэрринг много всяких новых миров посетил, везде успешно справлялся. С его приходом в Сигму темпы экспансии резко повысились. Это только кажется, что всё от технологии зависит, а человек лишь приложение к ней. Может быть, в каком другом деле оно и так, но только не в работе космического разведчика. Утвердится ли человечество на новых рубежах Вселенной, всегда от первого визита зависит. А первый рывок целиком определяется мастерством и самоотверженностью капитана.
Вдосталь помотался капитан Хэрринг по космическим окраинам. И вот однажды вызвало его высокое начальство и говорит:
– Много времени тому назад потерялась связь с одной очень далёкой колонией. Что случилось с переселенцами – так и не удалось понять. Надо бы этот необъяснимый случай проверить как следует и заново установить связь с потерянной планетой. Лучшей кандидатуры, чем вы, капитан, для этого задания нет. Очень рассчитываем на ваш опыт и умение…
Прибыл капитан Хэрринг на самый край Галактики с большими приключениями. Несколько раз на волоске от гибели был. Сложный выдался маршрут. А когда огляделся на месте – так и ахнул! В какие только уголки космоса не забрасывали его, но такой красоты он ещё никогда не видел. И особенно прекрасна была третья планета – ни дать ни взять живая голубая жемчужина. Исследовал капитан Хэрринг все объекты, но нигде, кроме третьей планеты, людей не обнаружил. А на третьей планете города с орбиты разглядел и прочие приметы цивилизации – живут люди, не тужат. Стал тогда капитан Хэрринг искать: что же случилось, почему вдруг связь потеряна? Нашлись и силовые установки, и весь комплекс телепортации. Модели, конечно, до смешного устаревшие, но на сигнал сразу откликнулись. Стандартный вариант на подводной платформе. Оборудование – в порядке, словно только его и дожидалось. Умели люди в глубокую старину технику на совесть делать! Почему же связь потерялась? Однако не дело разведчика рассуждать. Всё, что от него требуется – смонтировать и активировать транспортные каналы. А тогда уж прибудут те, кому положено – сами разберутся, что за дела тут творятся. И капитан Хэрринг дал спрятанной технике команду на всплытие. И до того прекрасна была голубая планета-жемчужина, что не удержался капитан и решил побывать на её поверхности. А уж когда приземлился и местное население на всплывшем острове увидел, прятаться не было никакого смысла…
* * *
Присмотрелись капитаны друг к другу и прониклись взаимным уважением. Отвечает капитан Хэрринг капитану Селёдкину:
– Новые миры я вам, коллега, не обещаю, но предлагаю кое на что из ближнего космоса полюбоваться.
Капитан Селёдкин моргнуть не успел, как остров прямо у него на глазах начал удаляться и в тот же миг стал размером не больше пуговицы. А прямо перед глазами распахнулась во всю необъятную ширь родная планета. От такой грандиозной картины аж дух перехватило. В любой самый свирепый шторм капитан Селёдкин всегда твёрдо у штурвала стоял, а тут впервые за всю жизнь ноги ослабли. Плюхнулся он в чужое пилотское кресло, ворот кителя расстегнул и фуражку на затылок сдвинул в полнейшем восхищении. Стал во все глаза каждый уголок на планете разглядывать, знакомые острова и океаны узнавать. Планета медленно поворачивается, а капитан Селёдкин пальцем на материки и архипелаги показывает и приговаривает: «Вот здесь и здесь я бывал! А вот это и это я открыл.» А потом вдруг встрепенулся:
– А вот здесь, вот в этом самом месте живёт-поживает моя любимая бабушка Софья Антоновна.
Капитан Хэрринг включил электронный омнископ – на экране дом деревенский возник, огород, калитка бабушкина и сама старушка на лавке. Сидит себе, на солнышке греется, на коленях котёнка игривого ласкает. Защемило у капитана Селёдкина сердце:
– Любезный ты мой звёздный капитан, будь другом! У тебя такая расчудесная техника! Очень я хотел бы с бабушкой повидаться и тебя с ней познакомить.
– Нет проблем, – отвечает Хэрринг с улыбкой.
Через минуту-другую, чтобы не испугать старушку, приземлились они тихонько в сторонке и по тропинке от реки к дому вышли. Обрадовалась Софья Антоновна, обняла внука и говорит:
– А мне в аккурат вчера вещий сон снился! Вот я тебя с твоим товарищем и сижу-выглядаю. Не обманул сон-то! Я для вас и баньку истопила, и твоих любимых вареников с вишней состряпала. Ну, пойдёмте в дом, соколики. Небось, умаялись, новые земли открываючи…
После баньки капитаны сбегали на речку, поплавали наперегонки. Хэрринг Селёдкину ни в чём не уступил и за это получил от него в награду запасную капитанскую фуражку. Затем снова попарились в охотку:
– Всякие жюлькипурские массажи да лодырбургские гольфы супротив нашей баньки – всё равно, что креветка перед кашалотом. Ты уж мне поверь! – авторитетно заявил Селёдкин, нахлёстывая Хэрринга берёзовым веничком. – Для здорового духа первейшая вещь!
А Хэрринг и не спорил: такого беспредельного счастья он в своей жизни не знавал никогда! Ещё ему понравилось валяться на душистом стоге сена и смотреть, как проплывают в небе причудливые белые облака. Ну, а вареники с вишней и сметаной его просто покорили…
* * *
Команда же тем временем с ног сбилась: шутка ли, капитана потерять! Все, от боцмана до кока, переполошились, стали таинственный остров прочёсывать. Весь день горевали. Наконец, на закате, увидели спускающуюся с неба подозрительную посудину. Понятное дело, сразу насторожились. Ан, видят – выходит из неё любимый капитан, цел и невредим, да ещё и со счастливой улыбкой до ушей. Говорит:
– Простите покорно, друзья мои, что заставил вас беспокоиться. Не было никакой возможности удержаться! Очень хотелось хоть раз в жизни в космос слетать. А вот, прошу любить и жаловать, это – капитан Хэрринг. Наш человек!
Тут рядом с ним вторая фигура объявилась. Команда давай глаза кулаками тереть – то ли мираж, то ли колдовство какое? Стоят в обнимку два коренастых крепыша, оба в капитанских фуражках и оба, как две капли воды, на Селёдкина похожи! Боцман, стреляный воробей, один не растерялся. Подошёл бочком и вкрадчиво поинтересовался для проверки: а трубка ваша, мол, где? Расхохотался капитан Селёдкин, аж за живот схватился. Еле отдышался и говорит:
– Эх, Семёныч, старый ты лис! Тебе ли не знать, что я табака сроду не курил? Трубка моя давно во Всемирном музее капитанской славы хранится!
– Ура! – радостно закричал боцман, и все дружно подхватили. Признала команда своего капитана! А кок тут же помчался на камбуз макароны по-флотски разогревать.
