НАМ ПИШУТ

Джулиус Першиц

l1Глубокоуважаемая редакция!

Прошу вас напечатать в вашей газете эту заметку, выражающую глубочайшую благодарность нашей семьи к человеку, который в страшное для нас время проявил удивительную заботу и помог нам спастись от беды.

Этого человека зовут доктор Джи – по первой букве трудной для неговорящих по-русски фамилии Гребенников.

Мы с женой познакомилась с доктором Джи, когда шесть лет назад перебрались в Плэйно из небольшого городка в Пенсильвании. Уже достаточно пожилые люди, мы, естественно, искали, у кого нам теперь лечиться на новом месте, и судьба – именно судьба, как я теперь понимаю, а не только советы близких – привела нас в офис доктора Джи.

Прошло шесть более или менее рутинных лет. Приходя в очередной раз к доктору Джи, мы всякий раз замечали, как быстро разрастается его практика, как много в его кабинете появляется нового оборудования и новых помощников, как много самых разных людей приходит к нему на прием. Ну что ж, это естественно, думали мы: внимательный врач, талантливый диагност, к тому же говорит по-русски. Сперва человек зарабатывает себе репутацию, потом репутация работает на него.

Но мало ли преуспевающих и хороших врачей в нашем большом городе? Если бы доктор Джи был просто одним из них, тогда зачем было бы писать о нем в газету? Мне бы хотелось, чтобы читатели газеты узнали совсем о другом.

Моей жене Нине недавно исполнилось 84 года. Ясно, что в таком возрасте почти у всех людей возникают разные недомогания, и вот в один не очень прекрасный момент у нее сильно опухли ноги. Подождав какое-то время в надежде, что все пройдет само, мы отправились на прием к доктору Джи. Он немедленно забил тревогу и отправил нас на кардиологическую консультацию в Медицинский центр Плэйно. Кардиолог, как и полагается, назначил обследования, посмотрел на снимках сердце и объявил, что сосуды сердца почти полностью заблокированы, но что ни расширить их, ни поставить стент при том, как расположены тромбы, невозможно. Будь пациентка помоложе он, возможно, рекомендовал бы операцию, но в данном случае сделать ничего нельзя. Больной много лет, сколько проживет – столько и …

Мы с сыном слушали врача, оцепенев от ужаса, понимая, что это смертный приговор родному нам человеку. В заключение доктор плавно провел рукой по воздуху, изображая жест безнадежности, и собрался уже удалиться, но в этот момент откуда ни возьмись появился доктор Джи. Он, конечно, знал о результатах обследования и сам приехал к нам в госпиталь. Улышав конец разговора и увидев выражение наших лиц, он сразу все понял. Сказав нам «ждите», он взял коллегу под руку и увел его куда-то, а через минуту вернулся к нам один. «Вот что, ребята, – сказал нам доктор Джи, – забудьте, что он вам сказал. Надо делать операцию. У меня есть хирург, который это сделает, один из лучших в стране. Домой ей ехать нельзя: ее сердце – это тикающая бомба. В любую минуту может быть обширный инфаркт, и тогда никто спасти ее не сможет, она умрет. Завтра же мы перевезем ее в другой госпиталь, где ее прооперируют. Так, никто не плачет! Все будет хорошо».

Сколько бы мне ни суждено еще прожить, я до конца дней не забуду этой сцены. Мы с сыном не могли удержать слез. Он продолжил: «Если бы это была моя собственная мать, я бы сделал для нее то же самое».

Все остальное происходило с точностью часового механизма: переезд на скорой помощи в кардиологический центр, четырехчасовая сложнейшая операция, мастерски сделанная одним из лучших кардиохирургов страны, десять дней в реанимации, госпиталь, реабилитационный центр, и через месяц жена была дома. За все это время не было ни одного дня, чтобы доктор Джи не приехал ее осмотреть, часто поздно вечером после длинного рабочего дня.

Вот, собственно, и вся история. Не даром говорят, что друзья познаются в беде. Мы никогда не сможем достаточно отблагодарить этого удивительного человека и настоящего Врача, врача с большой буквы.