КАРТ БЛАЖЬ

Михаил Болотовский

lКогда несколько сотен рублей казались кому-то целым состоянием, этот человек мог заработать за ночь десятки тысяч. Через его руки с поразительной легкостью прошли те еще миллионы – шальные, застойно-советские. Пришли – и ушли.

А потом он на своей «копейке» зарабатывал себе на хлеб. И отсчитывал другие тысячи – страниц собственной книги…

Дмитрий Лесной – еще недавно один из лучших профессионалов картежников бывшего СССР, безжалостный потрошитель чужих карманов и банковских счетов. Акула, волчара, битая рысь. Мог запросто выцепить лоха на катку, забить баки, протянуть фаску, бороду подвесить, дурочку накатить, провертеть колесо – и в результате заставить глухо торчать и бубенцами звенеть, сожрать с потрохами до талого, сделать бедным.

Ныне Дмитрий Лесной – президент Российской лиги интеллектуальных игр, а также федерации спортивного покера, автор уникальной «Игорной энциклопедии», в которой описаны правила игр, биографии знаменитых игроков, шулерский жаргон и шулерские приемы, которыми сам Лесной, разумеется, владеет в совершенстве.

Иных советских миллионеров нет, те далече. Лесной здесь. И более того: он пишет и рассказывает такое, о чем подавляющее большинство профессионалов предпочитают крепко молчать, чтобы не белить лоха. Ему – можно. Всю жизнь он играл по-крупному и доигрался: сам не заметил, как попал в историю.

А мне повезло не меньше, поскольку я попал в его небольшую двухкомнатную квартирку.

* * *

Самое удивительное вот что: между крупными картежниками-асами, которые выигрывали и проигрывали колоссальные состояния, никогда не было никаких разборок. Ни стрельбы, ни угроз, чтобы выколотить стотысячный долг. Само место игры – это была заповедная территория. Как правило, две-три квартиры на весь город, проверенные, абсолютно надежные.

Да, игра шла очень крупная, но когда играют профессионалы, любой может объявить себя банкротом, и ему за это никто ничего не сделает, даже если он остался должен астрономическую сумму. Единственное наказание такому фуфлыжнику – всеобщее презрение и изгнание из среды игроков.

Очень развито было понятие третейского суда. Вот в конце 70-х годов в Москве произошла такая история. В одном из игорных собраний один предложил другому крупную игру. Тот согласился с условием, что играть будут не на наличные, а с расчетом в конце месяца. А поскольку он появился в городе совсем недавно, его противник усомнился. Тогда вмешался третий: как ты можешь не доверять нашему гостю, я его прекрасно знаю, это честный, порядочный человек.

Стали играть – гость проиграл 18 тысяч рублей, это цена трех автомашин, а в конце месяца не появился. Оказалось, что его посадили. И тогда победитель потребовал, чтобы тот игрок, который поручился за гостя, выплатил деньги за него!

Тот отказался, обратились в третейский суд, который рассудил так: «От тюрьмы никто не застрахован. По закону, если человека посадили, он получает отсрочку по долгам вплоть до своего освобождения. Вот если он выйдет и не отдаст – тогда другое дело. Пока ждите и не суетитесь, не смешите людей». И победитель подчинился решению третейского суда, поскольку признал его справедливым. Короче говоря: играли по правилам…

* * *

В детстве маленький Дима очень любил наблюдать за игрой – это лет в шесть. Когда к родителям приходили друзья, его было невозможно выгнать из-за стола. Мальчику никто никогда не объяснял, что валет старше дамы или младше, он просто сидел и смотрел. И лет в двенадцать отец мог оставить его на пляже с незнакомыми людьми играть, потому что он уже играл в одну силу с родителями.

Хотя профессиональным игроком стал, конечно, гораздо позднее.

Нельзя стать профессионалом, не играя крупно – это Лесной понял, поступив в университет на журфак. Там, когда играешь по 20 копеек в пульку, получается, что в одной пуле разыгрывается 40 рублей, то есть месячная стипендия. Он понимал, что отступать некуда, ночами какие-то там домашние заготовки придумывал, высчитывал, как выгоднее сыграть, всякие варианты раскладов. И вот через полгода такой игры – а учился студент намного меньше, чем играл в карты – попал в отчий дом и за вечерней пулькой с радостью осознал, что чувствует себя волком, попавшим в овчарню.

* * *

На четвертом курсе Лесного с треском выгнали – за карты. Правда, в приказе было написано, что за какие-то там академические задолженности. Декан журфака Засурский так и сказал: наш факультет шулеров не готовит!

Разумеется, на него стучали, и многократно. Ведь обычно игра происходила в общежитии, все на виду. Могли, кстати, и раньше выгнать: один человек должен был Дмитрию 25 рублей, а отдал коробку порнографических слайдов. Лесной зашел к приятелю похвастаться, слайдов было штук сто, и оставил коробку у него. Заходит через неделю, он говорит: «Представляешь, нас кто-то заложил! Буквально через день стук в дверь, начальник курса, кто-то из деканата, и сразу спрашивают: что, мол, у тебя, Шура, лежит во втором сверху ящике стола? Я говорю: порнографические слайды. Откуда? Ну я сказал, что какой-то Саня с филфака принес».

Первые два года после отчисления Лесной просто жил профессиональной игрой. А потом ему знакомая девочка говорит: тебя, мол, посадят, надо где-то работать, вступить в Союз журналистов. Хорошо, я не против, а как? Выясняется, что для этого надо год отпахать где-то в штате. Для Лесного это было совсем невозможно – приносишь материал, который тебе нравится, а он не подходит, или еще что-то в этом роде. А ты еще пришел на работу с больной головой, потому что ночью проиграл тысяч пять – то есть свою зарплату 105 рублей за пять лет. Кошмар!

Знаете, как у Бернарда Шоу: почему миссис Хиггинс так прекрасно выглядит в свои преклонные годы? Потому что она никогда не работала и не хотела работать! Вот у Лесного примерно так же. Работать он никогда не любил и не хотел. Но у него были жена, ребенок. Короче говоря, пришлось восстанавливаться и потом целый год отрабатывать, чтобы вступить в этот Союз журналистов.

* * *

А первая запись Лесного в трудовой книжке, как ни странно: «артист оригинального жанра».

Заглянул к нему однажды товарищ и стал рассказывать, что нашел под забором пьяного гипнотизера, и тот предлагает с ним работать. И приятель начал Лесного уговаривать: будем давать концерты, у тебя есть машина, ты нас будешь возить, а я буду платить тебе полтинник в день. И тут заметил, что Лесной хромает. Что случилось? – спрашивает. Да вот, говорю, на сборах – а он мастер спорта по лыжам – меня один дзюдоист кинул об камушек. Он говорит: поехали, сейчас я тебя вылечу! Приехали в гостиницу, два часа ночи, появляется мужик, пьяный в стельку, в грязной майке, говорит, что надо потерпеть, потому что будет больно – и самое интересное, он тут же перестал хромать!

Быстро договорились, что с гипнозом будут выступать по разным санаториям. Зрелище это было потрясающее! Лесной очень увлекся, стал читать книжки по гипнозу, даже хотел поступать в Медицинский; его остановило только то, что там дневное и шесть лет. Дмитрию Станиславовичу пришлось даже лечить одну девочку от заикания. Куда ее только не водили! И к врачам знаменитым, и в церковь – никто не мог ничего сделать. А у него на сеансе она щебетала, как птичка, представляете!

Понятное дело, Лесной думал о том, как развить свои гипнотические способности, чтобы потом применять их в карточной игре. Но пришел к выводу, что такие подлянки – они рано или поздно всплывают. Это большой удар по репутации. Так что искушение такое было, но до практических дел никогда не доходило. А с гипнотизером он проработал примерно полгода; потом был донос и суд в каком-то заштатном городке, но это уже совсем другая история.

* * *

Лесной числился в довольно известных журналах – «Комсомольская жизнь», «Семья и школа». И даже писал от случая к случаю. В «Семье и школе» достаточно долго вел какую-то рубрику. Коллеги, разумеется, не подозревали, что именно является его основным источником дохода.

Когда работал в «Московском комсомольце», еще на гонораре, у него был довольно серьезный роман с одной девушкой. И когда они шли в редакционный буфет, девушка слезно просила не доставать все деньги из кармана – пачка слишком большая! А то, говорит, злые языки утверждают, что я с тобой встречаюсь из-за денег.

Вообще, Лесному всегда претила такая жизнь – простого советского служащего. Может, он этого в детстве насмотрелся. Отец был заместителем начальника главка, пахал с 8 утра до 9 вечера и зарабатывал где-то 350 рублей в месяц. А Лесной, еще когда работал с концертами, получал 250, но в день. То есть в месяц получалось где-то тысяч семь.

А за карточным столом, конечно, выходило еще больше. Дмитрия Станиславовича никогда не интересовал копеечный преферанс, всегда хотелось журавля в небе. Он садился играть только с людьми, у которых можно было выиграть тысяч двадцать-тридцать. Меньшие суммы его просто не интересовали.

Как-то он прикинул свой бюджет: выходило минимум 12 тысяч в год. То есть около тысячи рублей в месяц расходовал, хотя ничего особого не покупал. Просто образ жизни был соответствующий: все время в гостиницах, еда в ресторанах, приходится покупать какие-то дорогие вещи – не ходить же по магазинам, высматривая, что подешевле! Подходил прямо на пляже к спекулянту, тыкал пальцем – вот это, это и это!

Однако: к тому моменту, когда Лесной закончил играть, у не было никаких накоплений – ему просто не приходило в голову, что могут наступить времена, когда не будет денег.

* * *

У Дмитрия Станиславовича множество историй блестящих выигрышей. Только без подробностей, поскольку действующие лица наверняка узнают себя.

Однажды, году в 80-м, к Лесному приехал друг. Решили, что надо съездить в один городок, где есть очень хороший клиент. Он сказал жене, что поедет на недельку. Надо отдать ей должное: муж вернулся через два года.

Прибыли в этот город, а там все непросто, поскольку это Восток, дело тонкое, как известно. Уже потом выяснилось, что в команде товарища был человек, который работал на сторону противника. Короче, с этим клиентом играли всю ночь, он проиграл 7 тысяч и говорит: все было замечательно, на этом мы заканчиваем и больше играть никогда не будем. И тут товарищ Лесного встает: давай поспорим на деньги, что ты еще будешь с нами играть! Тот не ожидал такого наезда и говорит: не буду играть! А приятель ему: нет, будешь!

Ну, а городок маленький, все на виду. Проходит неделя, вторая, месяц. С этим человеком заезжие игроки видятся каждый день. Он начинает нервничать, говорить, что от своего слова не откажется. Под таким психологическим прессом прожил полгода. И Лесной с приятелем полгода там жили. И в конце концов обыграли его еще на сорок тысяч.

* * *

Но и проигрыши большие случались. Как вам такой – ровно в сто тысяч советских рублей! А получилось все так. Лесной в Москве, должен нести в какой-то дурацкий журнал какую-то дурацкую статью, садится ночью играть с одним грузином в нарды, у него 200 рублей в кармане, выигрывает к утру тысячу рублей. Цель одна: как не проспать эту встречу в журнале. Едет в гостиницу «Минск», там завтракает, бреется в парикмахерской. А времени еще половина девятого. Думает: дай съезжу на пару часиков поиграть в бильярд, потренируюсь. Короче, пришел кто-то из игроков, чем-то Лесного разозлил, и он быстренько проигрывает ему две тысячи. И проиграл не на сейчас, а на конец месяца, потому что у партнера не было наличных денег, и играли «напотуды». Настроения зарабатывать тоже не было, а до конца месяца оставалась аккурат неделя. Приятель в Азии был должен Лесному достаточно крупную сумму по записи. И тут в бильярдную вошел человек, который был должен этому приятелю четыре тысячи. Дмитрий Станиславович подумал: вот сейчас встряну в какую-нибудь игру и если проиграю больше четырех, то постараюсь, чтобы эти деньги попали в руки этому вошедшему, чтобы потом пересчитать. Конечно, он проигрывает больше четырех, теперь надо ехать в Азию, потому что такие дела нуждаются в личных контактах. Тут выясняется, что его должника арестовали и посадили! Дела…

Ну, Лесной позвонил одним друзьям, деньги перезанял, все в порядке. Особых сроков нет, у него полторашечка образовалась, потом еще двушечка… И вот он едет на игру в какой-то кишлак, и там приятель зовет кости бросать с какими-то узбеками. А Лесной в этом ничего не понимает. Говорит: да в эти кости бесполезно играть, надо в карты.

Начинают играть – и тут вместо того, чтобы выиграть, проигрывают сто тысяч!

Почему проиграли? Наверно, такие узбеки попались – знали больше. Потом год пришлось работать на этот проигрыш. И в Ригу ездил, и в Сочи, но долю свою заплатил.

А вообще Лесной считает, что честного человека обыграть невозможно. Вернее, так: человек, который не хочет выиграть, не может проиграть.

* * *

Много раз у Лесного бывало так, что он обыгрывал человека, а потом прощал ему долг. Только один пример: приехал к нему из Польши издатель, который хотел переводить «Энциклопедию» на польский. То да се, оказалось, что он чемпион страны по нардам. Сели играть. Вдруг в середине партии поляк говорит, что играет только по десять тысяч долларов. Лесной отвечает: желание гостя для меня закон! И издатель проигрывает эту партию, потом еще одну. Короче, получилось в итоге 120 тысяч долларов.

Поляк говорит: давай поедем в Польшу, я тебе там деньги отдам. Но Дмитрий Станиславович предусмотрительно отказался. «Я решил, что мое спокойствие стоит этих денег…»

* * *

Хороший вопрос: а не застрелился ли кто-то из тех людей, у которых Лесной выигрывал?

К счастью – нет. Только один раз над ним очень неудачно пошутили. Дмитрия Станиславовича познакомили с композитором, он хотел играть в преферанс на квартире у какого-то его знакомого. Просидели с ним до утра, он очень немного проиграл, около 400 рублей, хотел продолжать, и Лесной повез его к себе. Играли еще до вечера и опять до утра. Причем он говорил, что все, хватит, мы уже устали, не последний день живем, еще сыграем. А тот, видимо, хотел отыграться и упрашивал: мол, давай еще один раз. Вот играли еще одну, потом еще одну, и в какой-то момент Лесной сказал, что все, вот эта последняя.

К концу пульки накрыл стол для завтрака: кофе, коньяк, икра. И композитор, махнув рюмку коньяка, говорит: так что, больше не будешь играть? Дмитрий Станиславович отвечает: сейчас – нет. И несчастный композитор с этой рюмкой опрокидывается назад. Лесной смотрит: у него уже и пена пошла изо рта, эпилептический припадок. Кинулся к нему, время – шесть утра, вызвали с женой скорую.

Через пару дней Дмитрию Станиславовичу зачитали некролог, и он был очень подавлен. А в итоге оказалось, что композитор жив, просто товарищ Лесного так пошутил. Эта партия длилась сорок восемь часов подряд. Больше двух суток, это нормально. Любой творческий процесс активизирует жизненные силы. А игра – тем более!

* * *

На прямой вопрос, применял ли Лесной в своей карточной карьере шулерские приемы, он отвечает уклончиво. Мол, никто не ставит в упрек боксеру, что он сделал какое-то обманное движение. Это в этических рамках бокса. Любой профессиональный игрок должен знать шулерские приемы, потому что иначе его просто съедят с потрохами. А вот применять их или нет – это вопрос этический, и каждый волен для себя решать его сам.

Конечно, у меня были моменты, когда я применял эти самые приемы. Есть ли среди моих учеников крупные шулеры? Многие игроки считают, что общение со мной было для них небесполезным. Кстати, свой первый шулерский прием я узнал за пятьдесят рублей.

* * *

Как реагировали жена и дети на то, что Дмитрий Станиславович профессионально играет? Разные жены, разные дети. По-разному и реагировали. В 1984 году он решил с этим делом завязать. Много для этого было причин. И недовольство близких – в том числе.

На Лесного жена благотворно повлияла. У Гоголя есть такая прекрасная мысль: душа жены – спасительный талисман для мужа. Дмитрию Станиславовичу не хотелось больше огорчать жену, стали подрастать дети. И кроме того, у него был этот проигрыш, и время переосмыслить свою жизнь, когда он год работал на отдачу долга. Как отдал – так сразу и закончил.

После этого Лесной довольно долго просидел в Ленинке – ему очень нравилось проводить время в библиотеке. И вот так жили: жена Наташа получала где-то рублей 140, он ничего не получал, и Лесной еще давал 50 рублей своей первой жене. Конечно, он не привык жить от зарплаты до зарплаты. А потом вообще начались времена жуткого безденежья. Когда уже не было совсем на хлеб, он выходил на улицу и зарабатывал рублей тридцать извозом. При том, что мог пойти играть и за ночь заработать тысячу. Но он зарабатывал извозом на своей «копейке», причем довольно долгое время, года три.

* * *

Игра – считает Дмитрий Станиславович – одно из самых важных в мире занятий. Любовь к игре – это свидетельство здоровья нации. Карты – совершенно точная модель мироздания. 52 карточных листа соответствуют 52 неделям в году, 4 масти – 4 временам года, причем в их структуре существует даже високосный день – джокер. Мудрецы древней цивилизации, пытаясь найти способ шифровки для будущих поколений своих вселенских знаний, решили вложить их в колоду карт, так как это занятие будет сопутствовать человечеству до конца его дней.

Для Лесного раньше было загадкой: как от штоса получали удовольствия такие товарищи, как Пушкин, Лермонтов, Толстой, Достоевский, Некрасов? И совершенно гениальное объяснение этому дает Юрий Михайлович Лотман, который говорит, что доминирует та игра, которая больше соответствует времени, поскольку она является наиболее точной моделью жизни и общественных отношений. При Екатерине жизнь диктовала фараон, когда можно было сесть вечером за стол майором, а утром проснуться в чине генерал-аншефа. Правда, проснуться в спальне императрицы. Позже на смену гусарским бесшабашным играм приходят преферанс, винт, вист, где уже есть какой-то расчет. Карточный капитализм!

Сегодня популярен покер, в котором одна сдача – полторы минуты. Все же хотят результата быстро, желательно побольше и сразу. Потому что давно пресытились несбыточными обещаниями, которые даются вперед и надолго. А покер как раз такая игра – быстрая, резкая и очень азартная. Карты сдали – есть-нету – получай!

* * *

Детский вопрос напоследок. Спрашиваю: «Бывает ли у вас сейчас искушение пойти куда-нибудь к знакомым, тысяч двести долларов снять и опять не играть лет десять?»

«Что греха таить – бывает, – отвечает Дмитрий Станиславович. – Но не хочется отягощать карму, ее и так уже тяжело нести. Чтобы написать «Энциклопедию», я два года не вставал из-за стола. Я знаю, что мог давным-давно быть миллионером. Мне это многие говорили.

Но у меня уже когда-то были очень большие деньги. Ну и что?»