БУКА ИЗ «ФЕЙСБУКА»

Динара Гутарова

i0Бить или не бить за антисемитизм?

Скандал произошел в крайне светском месте и крайне неуместной ситуации – после балета «Лебединое озеро» в Большом театре. Главный редактор российской версии американского журнала «GQ» Михаил Идов при всем честном народе дал пощечину шеф-редактору глянцевого журнала «Tatler» Эдуарду Дорожкину.

Конфликт возник ранее на просторах социальных сетей и затем переместился в «оффлайн». Михаил, двадцать лет назад эмигрировавший вместе с родителями из Латвии в США, работал и жил в Нью-Йорке, писал для журнала «New York Magazine», сотрудничал с американским «GQ» и с несколькими русскими изданиями, а также издал свой роман «Кофемолка» (Ground Up) в обеих странах. С февраля этого года руководство издательства «Conde Nast» назначило его на пост главного редактора русского «GQ», и он вместе с женой и дочкой переехал работать в Москву.

За несколько месяцев «правления» Идов уже успел поразить некоторых своих коллег «чужестранным» менталитетом. Например, один из журналистов жаловался, что Идов вызвал охрану, чтобы выставить его, как работника конкурирующей организации, из редакции «GQ», хотя тот зашел туда всего лишь к приятелю в гости. Оно и понятно, в Америке к промышленному шпионажу относятся серьезно, а в России (во всяком случае в сфере журналистики) зачастую смотрят на это сквозь пальцы. А потом, накануне сдачи номера в печать, горько расплачиваются за свое легкомыслие: узнав, что конкуренты давно прознали, кто у них будет на обложке, и, подсуетившись, быстренько поставили ту же знаменитость на свою обложку, в авральном режиме и в истерике меняют, переделывают и переписывают. Но кто бы мог подумать, что Михаил удивит журналистскую братию не только в профессиональной сфере, но и в сфере человеческих отношений?

i1Причиной пощечины стал оскорбительный пост Эдуарда Дорожкина в его миниблоге на Фейсбуке о путешествии в Америку. Житель Первопрестольной начал с жалоб на Нью-Йорк (и дороги не хороши, и ледяной ветер с дождем посмели включить на время его приезда, и стейк в ресторане, видите ли, подгоревший), а закончил неожиданным и резким выпадом в сторону своего коллеги по цеху и по издательскому дому «Conde Nast» (в этом издательстве выходят оба журнала): «Неудивительно, что некоторые еврейские литераторы так и стремятся в Россию «на ловлю счастья и чинов», как писал один русский поэт, – и все метят в главные редакторы русскоязычных изданий, так им неймется в социальном жилье на Брайтон Бич».

В ответ на его слова последовала пощечина – метод давно забытый и не используемый, и скорее символический и обидный, нежели болезненный. Реагировать на антисемитские высказывания в России все еще не принято, и пощечина Дорожкину вызвала бурные обсуждения в интернете. Некоторые недоумевали: ну что, мол, такого он сказал, подумаешь! Все привыкли к оскорбительным высказываниям на межнациональную тему и смотрят на подобные фразы сквозь пальцы. Это не Америка – толерантность здесь не в чести. Некоторые полушутя предположили, что «вернувшихся отъезжантов» надо подготавливать к правилам светского поведения в России, на что кинокритик и журналист Роман Волобуев парировал: «Нормального человека к факту существования на планете Дорожкина никакой инструктаж не подготовит».

Любопытно было наблюдать, как представители творческих профессий, которые значатся «в друзьях» у обоих оппонентов, стали высказывать свою точку зрения, примыкая к одному из них или занимая нейтралитет. Не менее любопытно было читать антисемитские комментарии людей, мнящих себя интеллигентами. Кто-то радовал адекватной и цивилизованной реакцией, например, режиссер Кирилл Серебренников: «Жаль, не знал… А то отменил бы съемку (в журнале «Tatler» – прим. ред.). Нечего поддерживать расистов».

При этом поступок Михаила был воспринят Дорожкиным, как некультурный. Как написал Эдуард в своем миниблоге после инцидента (печатается с сокращениями, так как содержит матерные ругательства): «Главный редактор журнала «GQ» Михаил Идов оказался не только бездарем (достаточно взглянуть на журналец), не только человеком, не владеющим русским языком (см. колонки гл. редактора), но еще – и это, на мой взгляд, единственное страшное – НЕДЖЕНТЛЬМЕНОМ. Полагаю, предлагать мне, стоящему с дамами, «разобраться» под колоннами Большого театра после «Лебединого озера», притом, что Михаил – боксер, это не по-джентльменски. А потом картинно ударить в щеку – и удалиться – да уж, как денди лондонский одет. Мне представляется, что эта история вызовет множество комментариев, и многие наверняка скажут, что Идов прав, поступил-де по-мужски, как поступают в Больших Мамырях. А по мне – показушно и уж точно профнепригодно, не как джентльмен. А еще, конечно, меня поразила сила моего слова. Всего-то – пара точных слов в фейсбуке -, а ничтожество уже распустило кулачонки, оно взбухло, оно – за-вол-но-ва-лось. Подробности – в моем заявлении в полицию».
Очень показательно то, что автор не считает антисемитские высказывания проявлением своей профнепригодности, и то, что он неожиданно вспомнил о таком понятии, как закон, который обязан защищать мирных граждан от разбушевавшихся «заморских гостей», отвешивающих пощечины, совершенно забыв при этом, что разжигание межнациональной розни тоже карается законом. Естественно, о полиции потерпевший вспомнил, когда дело коснулось лично его персоны и его лица.
В ответ на этот пост Михаил Идов сначала просто отшутился, написав на своей страничке: «Я не боксер, я йорк». А затем, позднее, все-таки прокомментировал свой поступок: «Так. Все вроде отсмеялись? Прекрасно. Но поскольку повсюду мелькали фразы типа «дал в морду», – неважно, одобрительные или осуждающие – придется все-таки внести немного ясности. Что произошло: пощечина, одна штука. Открытой ладонью. При массе свидетелей (в чем, собственно, и был единственный смысл жеста). Почему: все предельно просто. Шеф-редактор «Tatler» – антисемит, систематически на этой почве оскорбляющий меня и «GQ». Доказательства тому удивительным образом копятся в открытом доступе уже почти полгода. Моя семья покинула родину из-за антисемитизма, и я переехал в Россию, не для того чтобы молча сносить его двадцать лет спустя. Когда не срабатывают ни жалобы, ни резонерство, ни бездействие, остается только один ответ. Пощечина – идиотский способ решения проблем. Но безнаказанный антисемит у тебя под боком – в разы более идиотская проблема».

То есть, судя по всему, пост про Нью-Йорк и про еврейских писателей с Брайтона был не единственным случаем, когда Дорожкин позволял себе высказывания о евреях, и у Идова были все основания, чтобы поступить подобным образом, хотя он и признает, что пощечина – это не метод.

Но более всего в этой ситуации удивляет позиция издательского дома «Conde Nast», в котором трудятся оба журналиста. С тех пор как произошел инцидент, руководство никак не среагировало на скандал, не потребовало официальных извинений со стороны Дорожкина, и уж тем более не последовало никаких санкций в отношении антисемита. Видимо, Эдуард воспринимается всеми как пустослов, этакий безобидный шут от гламура, который взболтнул лишнее на своей личной страничке в интернете. Однако Дорожкин – публичное лицо, известный журналист, пост был опубликован в открытом доступе, и читают его полторы тысячи друзей и подписчиков. Почему противозаконная выходка журналиста осталась безнаказанной?

Во Франции даже такой влиятельный и знаменитый человек, как дизайнер Джон Гальяно – не смог избежать наказания за антисемитские высказывания. Фактически они разрушили его карьеру. Талантливейший модельер, но несдержанный человек, позволил себе оскорбить посетительницу в одном из парижских кафе, обозвав ее «грязной еврейкой» и добавив: «Я люблю Гитлера. Такие, как вы, должны быть мертвы, ваши матери и отцы – все должны быть отправлены в газовые камеры». Дизайнера уволили из дома моды Christian Dior, в котором он был креативным директором, лишили собственного брэнда John Galliano, акции которого, как и марки Dior, принадлежат корпорации LVMH, и даже лишили звания кавалера ордена Почетного легиона, полученного им в 2009-м году.

Вероятно, вклад Эдуарда Дорожкина в российскую глянцевую журналистику значительнее, нежели вклад Джона Гальяно в мировую фэшн-индустрию, и Михаилу Идову ничего не остается, как защищать свою честь своими же руками.