Каждый день я жду, когда какой-нибудь крутой голливудский продюсер позвонит мне и скажет:
– Александр, как мы до сих пор жили без вас? Ваши пьесы, сценарии – это же фантастика! Я счастлив сообщить, что все ваше мы немедленно экранизируем, поставим и издадим!
И вот недавно он позвонил мне! Правда, это был не продюсер, а профессор одного американского университета, который предложил провести беседу в прямом эфире для американских преподавателей и студентов. При этом я буду говорить на русском, а он – синхронно переводить на английский. «Проснулись наконец-то!» – злорадно подумал я и немедленно согласился.
За день до назначенной даты мы договорились репетировать. Для начала проверили камеру, микрофон, а потом профессор предложил:
– Алекс, давайте так: вы расскажете, что-нибудь смешное, какой-нибудь смешной случай, а я попробую переводить. Только делайте паузы, чтобы я успевал переводить синхронно.
– Окей! – И я начал рассказывать первое, что мне пришло в голову:
– Однажды у меня была успешная встреча с читателями…
– Once I had a successful meeting with readers, – тут же перевел профессор.
Я заворожено замолк. Поверьте, я не раз слышал свои слова со сцены или с экрана, но на английском они зазвучали как-то значительнее и международнее.
– Алекс, что же вы замолчали? Я перевел, продолжайте. И я продолжил:
– После встречи люди покупали мои книги, я раздавал автографы, и тут ко мне подошел какой-то молодой человек и спросил:
– А инвалиду третьей группы, как?
– Инвалиду я могу книгу и подарить, – приветливо сказал я и протянул ему книгу. Он тут же спрятал ее в рюкзак и снова с интересом спросил:
– А что еще можете подарить?
Вместо ожидаемого смеха, возникла неожиданная пауза. «Он думает, как лучше перевести мой ударный финал», – догадался я.
– Погодите, Алекс, а что это был за инвалид? – озабоченно спросил мой собеседник
– Откуда я знаю? Я не обратил внимания, может, у него не было ноги? – предположил я.
– О, боже, безногий инвалид? Нет, это не пойдет. Обижать инвалида, это мы не можем.
– Я его не обижал, я подарил ему книгу!
– Все равно, давайте следующую историю.
«Надо рассказать что-то не раз проверенное», – понял я и начал:
– Десять лет я помогал одной старушке со склерозом…
– У нее был Альцхаймер? – тревожно прервал меня переводчик.
– Нет, не Альцгеймер, просто склероз. Ей было 90 лет, когда она пожаловалась, что у нее болят пальцы на руке. Я спросил, Майя Михайловна, вот если бы 90 лет назад вы купили машину, она бы ездила до сих пор? «Конечно, нет», – сообразила старушка. Видите, а вашим пальчикам тоже 90 лет! Тут она строго посмотрела на свои пальцы и сказала: «Извините, ничем не могу вам помочь!»
Я много раз рассказывал эту историю на своих выступлениях, и всегда в конце слышал дружный смех зала. Профессор молчал, его лицо на экране стало задумчивым.
– Ну и что тут смешного? Бедная старушка, смеяться над человеком, страдающим деменцией. Алекс, дорогой, вас не поймут.
– Кто не поймет?
– Никто…
Я погрустнел, моя любимая пьеса «Селфи со склером», где Майя Михайловна – главная героиня, была безнадежно отвергнута, но тут всплыла в памяти моя любимая шутка.
– Профессор, а как у вас с еврейским юмором с элементами абсурда? Типа Вуди Аллена!
– Вуди Аллена, многие знают. Это пойдет, хотя в последнее время Аллен дискредитировал себя многочисленными сексуальными скандалами.
– Знаете, профессор, мне кажется, что сексуальные скандалы в его возрасте, наоборот – только добавляют ему славы!
Короче, переводите: моя киевская тетя к приходу гостей всегда готовила щедрый стол, непременно фаршированную рыбу, а после ухода гостей говорила:
– Готовила на тридцать человек, пришло десять – и тоже хватило!
– Это, кажется, смешно! – оживился переводчик, – да, это – совсем неплохо!.. Хотя, погодите. Если она готовила на тридцать человек, так десяти реально должно было хватить. Согласитесь, это же логично?! Что-то здесь не то, Алекс! Вы уверены, что она именно так и говорила?
– Да, уверен!
– Странно… Как давно это было? Если ваша тетя еще жива, быть может, вы позвоните ей и уточните.
Я был в ужасе. На моих глазах моя голливудская мечта разбивалась о пресловутую американскую толерантность. Поверьте, я толерантный человек. Я могу ладить даже с крокодилом. Моя Аня лучше крокодила, поэтому с ней мы вообще много лет живем душа в душу. Но как же они будут переводить мой сценарий?
И тогда я решился на последний шаг.
– Профессор, у меня есть любимый американский анекдот!
– Валяйте, – устало улыбнулся мой визави при слове анекдот.
– Очень толстого человека в Америке приговорили к казни на электрическом стуле. Но он туда не помещался. Его перевели на хлеб и воду, потом на одну воду, но он не скинул и фунта веса. «Сэр, вы можете, наконец, похудеть?» – взмолились тюремщики. «Не могу!» Но почему? И он отвечает: «Мотивации нет!»
Для усиления комического эффекта я рассмеялся сам, но профессор даже не начинал переводить и выслушал анекдот с лицом каменного истукана с острова Пасхи.
– Алекс! Вы бы еще сказали, что осужденный был чернокожим!
– Я этого не говорил!
– Не говорили, хотя не исключено, что так и было…
Из-за разницы во времени моему собеседнику надо было уходить, а мне – ложиться спать…
Прямой эфир на следующий день прошел хорошо. Я даже не пытался шутить, отвечал на вопросы максимально сдержанно и минимально остроумно.
– Алекс, все супер! Все очень довольны! Сэнкью вэри мач! – поблагодарил меня американский профессор, а я не подал виду, что рухнули мои надежды…
Однажды Аня затащила меня в Киеве в лучший Оболонский сэконд- хэнд. И вдруг я увидел там на вешалке иссиня-черный фрак. Почти новый. Моего размера. Я остановился. Мы смотрели друг на друга: я на фрак, фрак на меня. Казалось, он говорил мне:
– Что стоишь? Хватай меня и беги в примерочную кабинку, придурок! Больше такого шанса не будет!
Я гордо ушел тогда, но мечта осталась…Пройтись во фраке по ярко освещенному залу, взойти на сцену, получить Оскар, толкнуть речь, возвратиться под аплодисменты на место и небрежно сесть, откинув фалды. Или отбросив фалды? Нет, все же откидывают фалды, а отбрасывают копыта. И первое хорошо бы успеть до второго…
Интересно одно, тот самый фрак в Оболонском сэконде купили, или он еще висит там и ждет меня до сих пор…