ПРИСУТСТВИЕ

Памяти Бориса Каплуна 

В этом году не стало Бориса Каплуна — художника, чьё имя занимает особое место в изобразительном искусстве.

Борис был не просто мастером — он был человеком с обострённым чувством жизни, с поэтическим взглядом на мир, с редкой способностью отображать правду в своём искусстве. Его картины остаются с нами — как свидетельства времени, как продолжение его присутствия.

В память о нём мы организовали эту выставку. В неё вошли живописные и графические работы разных лет, многие из которых ранее не выставлялись. Это наш способ сказать «спасибо» — художнику, другу, человеку.

Игорь Караш, давний друг Бориса делится своими впечатлениями о творчестве художника. 

Синева

Первое, что поражает в живописи Бориса Каплуна, это глубина и количество оттенков синего и лазури – от прохлады и свежести утреннего неба до иссине-черных мазков мистики ночи. Иногда, как в мастерски исполненном интерьере с синим табуретом  («Окно»), синева окутывает всё пространство картины, оставляя более напряженным тёплое, но тревожное пятно открытого окна. Но чаще синева проявляется как важный акцент, призванный создать контраст между реальностью предметного мира или пейзажа с вечностью, с пространственной поэтикой работ. 

Небо, отраженное в стакане чая на фоне московского дворика, синие лампы, синие тени, синие и голубые вазы и драпировки – всё это настраивает зрителя на мечтательное, задумчивое восприятие картины, напоминает зрителю о существовании за её пределами, но часто не замечаемой гармонии, ценностей за пределами материальности. 

Но Борис и мастер детали: для него нет проблемы создать иллюзию пространства, материальность предмета, хотя в этих случаях работы получают меру своей возвышенности через выверенную композицию, создание необходимого фокуса и, конечно же, глубинной идеи.

Театральный роман

Борис – прирожденный визуальный рассказчик и «режиссер-постановщик» своих картин. И это не случайно, ведь его путь в искусство пролегал через кафедру театрально-декоративной живописи Xудожественного института имени Сурикова в Москве. Сам по себе институт слыл и по-прежнему слывёт ревностным хранителем традиций: в прошлом – социалистического реализма, ныне – салонного академизма, но не театральный факультет. 

Примечательно, что в даже в Советском Союзе,  (в его закатный период), отношение к театральной живописи, сценографии, к графическому искусству и иллюстрации было более прогрессивным и либеральным по сравнению с тем, что разрешалось на факультетах станковой живописи. Видимо условность сценической постановки ломала привычные каноны, и преподавателям и студентам разрешалось действительно творить. Работа над спектаклем – это всегда полет воображения, надобность создать цельную концепцию, свежее переосмысление миров спектакля, выверенная композиция мизансцен. 

Ранние, а затем и зрелые работы Бориса свидетельствуют oб его умении найти визуальный нерв спектакля, помочь зрителю погрузиться не просто в особую атмосферу или место действия, но и снабдить его сильным эмоциональным и философским аспектом понимания той или иной пьесы.

Борис много и плодотворно сотрудничал со многими театрами Хьюстона – Main Street Theatre, Theater Lab, Stages и другими. Критики не жалели похвал и благостных пожеланий, театральная публика не скупилась на аплодисменты. Чего только стоил один «Мизантроп» Мольера в оформлении Бориса – небольшой  театральный «black-box» превращался в парижский салон 17-го века, в котором не было границ между сценой и зрительным залом, а черно-белая графика оформления как нельзя лучше передавала сатирический и гротескный характер действа.

К сожалению, эта очень талантливая и многотрудная работа для небольших и средних театральных компаний не привела Бориса в более значимые театры, которые смогли бы вместо часто очень дорогостоящих, но не глубоких сценографических работ, получить местерски исполненные метафоричные и философские разработки Бориса. Но так уж сложилось на сегодняшнем маркете: крупные театры предпочитают «имена» местным талантам. И это грустно.

Фильм

Там же, в Суриковке, Борис буквально заболел кинематографом. Он помнил имена всех режиссеров, актеров, названия фильмов и их сюжеты не только в советской фильмографии, но и в мировой. В графике Бориса и в его живописи часто можно увидеть некоторые парафразы и отсылы к определенным фильмам и особую кинематографичность композиций и характеров. Особенно интересной в этом смысле кажется серия графических цветных листов-фантазий пародий на фильм Фантомас.

В заключение

Эти небольшие кусочки мозаики воспоминаний и размышлений о творчестве Бориса можно продолжaть  бесконечно, но строки и абзацы становятся короче: трудно писать о безвременно ушедшем друге. Я лишь надеюсь, что общение публики с этим замечательным художником продолжится через его живопись, графику, публикации и выставки его театральных работ — ведь настоящие художники не умирают.

Выставка работ Бориса Каплуна откроется 10 октября в 7вечера в Культурном цетре «Наш Техас» по адресу 2337 Bissonnet Houston, TX 77005 и продлится до 14 ноября.