Уважаемая редакция!
Нет, вот так: дорогая редакция! Я балдею!
Я сижу на брёвнышке у костра и слушаю Егорова. И Козловского. И Кочеткова с Иртеньевым. Живой, полный звук, лёгкое вино, отличная погода – что ещё надо? И песни – новые и старые; и голоса – знакомые с детства и незнакомые, но оттого не менее любимые уже сейчас. Обалдеть! И я балдею.
Но все по-порядку. Многие, особенно дамы, должно быть, помнят Женю Сакирского, посетившего наш весенний слёт КСП в апреле. Женю, чей мужественный профиль вкупе с чуть хрипловатым голосом и великолепным исполнением легко завоевал симпатии дам, а вполне компанейский характер позволил органично вписаться в мужской коллектив. Впоследствии на форуме «Нашего Техаса» много говорилось разных слов в его адрес, итог подвела как всегда точная Лана М: “Сакирский был хорош!”. Да, хорош и приятен, и очарователен, обходителен, талантлив, и…Стоп. Глубоко вдохнули – выдохнули. Мда… Так о чем бишь я? Ах, ну да. Так вот, посетив наши пенаты, Женя стал активно приглашать желающих нанести ответный визит и присоединиться к Нью-йоркскому слёту КСП, больше известному как КСПУС в июне.
И вот, прикрываясь исключительно исследовательскими целями (Сакирский, мы уже мчимся!), представители аж четырёх городов Техаса (Dallas, Houston, Woodlands, Austin) собрали палатки-спальники, загрузились в самолёты и успешно десантировались на земли Нью-йоркщины. На этом месте куда-то исчезла способность соображать здраво, так как начались потрясения.
Первое потрясение – мы доехали. Не надо смеяться, местами это представлялось крайне удивительным, учитывая, что слёт проходил в Пенсильвании, куда ехать из Нью-Йорка почти три часа. Кто не водил автомобиль в этих краях, наверное, не знает, что местный стиль вождения увеличивает глаза даже у тех, у кого они от природы маленькие, да и улыбка, с которой мы начали путешествие, застыла как приклеенная. От решения умереть прямо в лихо движущемся автомобиле удерживало: великолепное вино, купленное ещё в Нью-Йорке, и компания попутчиков, настоящим украшением которой (прости, Сакирский!) стал Владимир Капгер с очаровательной супругой. Володя был на гастролях по Америке и решил принять участие в КСПешном концерте. Долго ли – коротко ли, словом, мы доехали.
Следующим потрясением стала погода. Собираясь в дорогу, мы запаслись свитерами и тёплыми носками, а некоторые особо запасливые нагрузились резиновыми сапогами. Не Техас все-таки! Оказалось – почти Техас. Жарко, солнечно, только очень влажно. И ни ветерка.
Прибыв на место, оставили машину на большом поле, где уже стояло несколько десятков машин, и встали в очередь (!) на маршрутку до лагеря. Очередью рулили американцы, должно быть, хозяева. Но и их внимание небезгранично, стоило им отвернуться, как тут же кто-нибудь норовил пролезть без очереди. На въезде в лагерь хмурые дядьки в камуфляже цепляли на руку бумажные браслеты и строго так предупреждали: без браслета ни-ни, выйдешь – обратно не пустят. Вот так-то! Не забалуешь… Отчётливо дохнуло Родиной.
Добравшись, наконец, до места, поставили палатки и огляделись: довольно лесистая территория, исчерченная дорожками и отмеченная рядами туалетных кабинок (вот уж чего было в избытке). Большое поле с краю – здесь размещается основная сцена. Есть ещё одна, так называемый «Пентагон», расположенная в лесу недалеко от стоянки организаторов. Часть территории занимают RV с американцами, которые, говорят, живут там все лето. В первый раз проезжая мимо них и поймав, мягко говоря, недружелюбные взгляды, мы удивились, но, как показала практика, напрасно: и американцев можно понять. Ещё бы, кому охота вместо тихого летнего вечерка получить под бок толпы бешеной молодёжи! Нет, не то что бы это был основной контингент слёта, просто организаторы весьма ответственно отнеслись к распределению публики по стоянкам, и вот удивительно: несчастные американцы оказались с трёх сторон окружены именно молодёжными группами. Были б окружены и с четвёртой, но там насыпь и железная дорога.
А вообще, состав «слетевшихся» был самый разнообразный, как по возрасту, так и по принципу “Вы откуда будете”: многие приехали из Канады, из Бостона, но большинство, конечно, из Нью-Йорка, Нью-Джерси и Пенсильвании. Порадовало количество молодёжи, но радостная мысль о живучести КСПешных традиций в юных сердцах увяла где-то на задворках сознания: с концертов молодёжь куда-то загадочно испарялась.
Однако, назвать площадки вокруг сцен пустынным не смог бы и слепой. Количество прибывших на слет зашкалило за все мыслимые пределы, так что даже малая часть, пришедшая слушать концерты, уже создавала толпу. К тому же территория лагеря КСП по размеру приблизительно такая же, как у нас в Техасе на озере Ливингстон, а собралось на ней почти 2,5 тысячи человек (к слову, на последнем техасском слёте было около 500). Количество палаток на квадратный метр вгоняло в тоску и заставляло по-чёрному завидовать Карлсону. Ну отчего люди не летают? Палатка-то – вот она, рукой подать, спальник манит уютом, а добраться – шиш. Впереди полоса препятствий из верёвочек, колышков, углов палаток, сумок, собак, детей и их родителей.
К вечеру пятницы уже остро захотелось одиночества и тишины. К воскресенью до меня стало доходить, почему степень дружелюбия сильно отличается от того, к чему мы привыкли на техасских слётах, почему люди с соседних стоянок упорно не замечают друг друга и неадекватно реагируют на попытки познакомиться. Это ж закон коммуналки, или “Лодка любви разбилась о рифы быта”. Говоря научно, длительное погружение в толпу некоторых сильно раздражает. Народ шарахается друг от друга и от подходящих к кострам:
– Мир вам, добрые люди!
– Ага, сами не сдохните!
Вот так. Налаживаем культурные связи.
Но ещё были концерты, и за это можно было простить и забыть все: и специфическую атмосферу, и немыслимую перенаселённость лагеря, и 6 душевых кабинок на 2,5 тысячи желающих принять душ. Это все становилось неважным, как только очередной исполнитель выходил на сцену и касался струн. И кажется, что-то важное разом исчезнет, если музыка кончится. Я прошу мысленно “Господи, сделай так, чтоб не исчезло, чтоб подольше…”
Концертов было много. Сначала, в пятницу – «Грузило». Это для тех, кто только приехав, готов петь и слушать серьёзные, иногда грустные песни. Бывает, в них ловишь строчку, и она оказывается так к месту, так в рифму всему, что в сердце движется и дышит, в унисон звукам и гармониям души! Особенно запомнились Семён Быстряк, Рената Олевская и Слава Рутман, гостивший на техасском слёте в апреле.
Ещё в пятницу прошёл концерт памяти Галича с участием В.Сигалова, Б.Аронсона, М.Гостева и М.Кривошеева и «Концерт гостей», на котором все желающие услышали Леонида Сергеева, Владимира Капгера, Андрея Козловского и Максима Кривошеева. Но слёт только начался, и впереди была вся суббота, заполненная концертами.
С утра в субботу на большой сцене был устроен открытый микрофон – любой желающий мог записаться и спеть любимые песни. Надо сказать, что на нем выступали как совсем неизвестные, но безусловно талантливые исполнители, так и мэтры – Вадим Егоров, Леонид Сергеев. Неизгладимое впечатление произвёл Сергей Коновалов, певший несколько рок-н-ролльные и замечательно романтичные песни. Кто не слышал – настоятельно рекомендую. А на «Пентагоне» проходили получасовые авторские концерты, среди которых самым ярким было выступление дуэта Екатерины Нехаевой и Татьяны Задорской из Бостона. Их песенка про Бостон может по праву считаться теперь своеобразным гимном этого города. Весьма нетрадиционные композиции Вадима Певзнера оставили такой след в наших неискушённых подобной эстетикой душах, что остальные исполнители сильно меркли на его фоне. Благо выступал он ближе к концу.
После получасовок наступило время главного концерта, где опять-таки выступали как знаменитые барды, так и не очень. В целом концерт прошёл живенько и предсказуемо традиционно: замечательные песни, замечательные авторы и исполнители – и ничего (и никого) нового. Общий стиль репертуара – “Милая моя, солнышко лесное”.
Зато потом наступил «Смехтагон». Это такое мероприятие…Это такое мероприятие! Там тоже поют, а иногда читают, но только смешно и о смешном. Или о грустном, но все равно со смехом. Безусловным лидером смехогонки был, конечно же, Игорь Иртеньев, но несколько видоизменённая “Мурка” на английском в исполнении юного Ильи Перельштейна вызвала такой взрыв хохота, что, мне кажется, Иртеньеву стало завидно. А впрочем, смеялись от души каждому выступлению, жаль только, все закончилось. Я бы с удовольствием ещё посмеялась…
Народ снова разбрёлся по кострам, мы тоже слегка покочевали и попели, и уже под утро все разошлись по палаткам. Наутро скоренько собрались, попрощались с ребятами из Клуба “Заезжий музыкант” (кто не знает: Женя Сакирский именно оттуда), да и отчалили в сторону дома. По дороге кое-как пытались упорядочить собственно впечатления, и тут выяснилась интересная вещь: кроме концертов вспоминать особенно не о чем! Но ведь КСП – это не только концерты гостей, это, в первую очередь, общение, то самое живое и непосредственное, к которому мы так привыкли на своём, техасском слёте! Общение, которое мы воспринимаем как данность, а оказывается, без него слёты скучны и непривлекательны. И пусть к нам, на озеро Ливингстон, не приезжает много именитых гостей – это пока, все ещё будет. Зато у нас есть то, что делает наш слёт самым замечательным в мире: атмосфера доброжелательности и душевного уюта.
Осенью будет очередной слёт КСПУС – я не поеду. Я поеду к нам, на техасский слёт и буду слушать Олега Барского. И жмуриться от удовольствия!
