ДВЕ ЖИЗНИ ГЕНЕРАЛА ДАВИДА САРНОВА, РОДИВШЕГОСЯ В ЕВРЕЙСКОМ МЕСТЕЧКЕ

Марк Зальцберг

Начало в #212, 213, 214, 215

Сарнов не считал себя изобретателем, хотя имел несколько патентов. Его роль была, пожалуй, еще важнее. Он знал, в каком направлении надо изобретать. Он знал, что будет нужно завтра, через год и через 10 лет и направлял изобретательскую и исследовательскую работу своей корпорации с величайшим успехом. Сарнов умел зажигать огнем энтузиазма своих сотрудников, и они верили его инстинкту первооткрывателя в радиоделе. Никогда деньги не были для него доминантой, ни в жизни, ни в работе. Он знал, что без прибылей корпорация не выживет. Он думал о прибыли, будучи бизнесменом, но никогда не был жаден. Все свободные деньги корпорации он тратил на исследовательские работы. Сам он всегда довольствовался только жалованием, положенном ему советом директоров корпорации. Сарнов не имел даже значительного количества акций RCA. Во всяком случае, он имел их гораздо меньше, чем многие другие акционеры. И самое главное – он понимал, что без серьезных вложений в науку, которая становилась все дороже, нечего и думать об удержании передовых позиций в своей области.Это, кстати,понимали тогда многие другие руководители крупных фирм страны, что и сделало Америку самой богатой и развитой страной. Теперь это понимание во многом утрачено, сиюминутная жадность одолевает, а после нас хоть потоп…

Последующие почти сорок лет лет жизни нашего героя были не менее интенсивны, чем первые 40 лет его жизни. Основные достижения последующих лет – это звуковое кино, телевидение (особенно цветное), первые персональные компьютеры, радиоуправляемые снаряды и спутниковая связь. На многих других мы не имеем возможности подробно остановиться за недостатком места. Он был долгие годы моделью успешного американца и национальным «идолом», как теперь принято говорить в этой стране. Следующим значительным предприятием корпорации было звуковое кино, однако следует хотя бы упомянуть о создании им до сих пор существующей в Америке радиовещательной, а теперь и радиотелевизионной компании NBC и о предложении Сарнова президенту General Electric организовать Национальную радиовещательную компанию, или Public Service Broadcasting Company (сейчас она известна под аббревиатурой PBS).

В январе 1927 года в банкетном зале знаменитой гостиницы Waldorf-Astoria состоялся грандиозный прием по случаю первой трансляции концерта в недавно созданной радиокорпорации NBC. Тысяча гостей присутствовала на торжестве. Концерт транслировался по радио 25-ю станциями. Пели великие оперные певцы, играл Нью-Йоркский симфонический оркестр и заменитые джаз-банды. Героем был, конечно, Сарнов. Создание Национальной радиовещательной корпорации NBC было его достижением. Много было поздравительных и благодарственных речей, и это событие приравнивали к полету Линдберга через Атлантику.

А теперь – звуковое кино. B 1922 – 23 году оcновные конкуренты RCA, Western Electric и American Telephone Company, уже работали по заказу голливудских кинокомпаний над системой звукового кино, основанной на синхронном воспроизведении звука, записанного на пластинку при помощи фонографа и одновременного проецирования фильма на экран. Теперь ясно, что эта система была не функциональной. Но тогда это видели очень немногие энтузиасты электрона.

RCA, все еще принадлежавшая General Electric, предложила другой принцип, состоящий в записи звука электронным способом при помощи фотоэлемента на ту же самую кинопленку в виде узкой вертикальной звуковой дорожки. Не вдаваясь в технические детали, можно сразу сказать, что этой системе (ее назвали “фотофон”) было обеспечено будущее. Первый полнометражный звуковой фильм “Крылья”, сделанный по этому принципу в 1927 году, сразу показал полную бесперспективность старой механической системы и преимущества новой. До недавнего времени, когда звук стали записывать магнитным способом на ту же пленку, способ RCA оставался единственным в мире. Но завоевать рынок при наличии сильных конкурентов было очень трудно. Несколько очень рискованных финансовых операций, проведенных Сарновым, обеспечили победу. А ведь бороться пришлось с гигантами Голливуда, сделавшими миллиарды на немом кино, перед которыми RCA выглядела пигмеем. Финансовую помощь в этих операциях оказал ему отец будущего президента Америки Джозеф Кеннеди, друг Сарнова и мультимиллионер. Он, конечно, вернул свои расходы сторицей, на то он и был крупнейшим финансистом, понявшим вместе с Сарновым выгодность этого дела. Вскоре RCA стала монопольным производителем оборудования звукового кино. Вера в электрон и на этот раз нe подвела Сарнова.

А вот как RCA купила граммофонную фирму «Victor». К 1925 году Сарнову удалось осуществить еще один проект «музыкального ящика», который позднее появился в каждом доме. Это была «радиола», т.е.проигрыватель пластинок, соединенный с радиоприемником. Звук в ней получался не в акустическом усилителе, или попросту граммофонной трубе, а усиливался электронной схемой, и вместо трубы звучали всем нам знакомые громкоговорители, или «спикеры». Кроме того, звук можно было плавно регулировать по мощности и по тембру, чего граммофон принципиально не позволял. Все это было сделано в лабораториях и мастерских RCA, и в 1927 году граммофонная фирма, долго сопротивлявшаяся объединению с RCA, сдалась. Было очевидно, что дни механического воспроизведения звука сочтены. Радиолы хорошо продавались. Началось то, что можно назвать радиоэпидемией. Все хотели иметь радиоприемник или радиолу, все покупали пластинки, носившие теперь ту самую эмблему с фокстерьером и надписью «RCA Victor». Во всех этих достижениях Сарнов показал себя не только знатоком радио, но и искуснейшим финансистом и организатором. Не удивительно, что в 1929 году Сарнов был назначен исполнительным вице-президентом RCA, т.е. ее номинальным руководителем.. Корпорация стала крупнейшей в стране и одной из крупнейших в мире по производству радиоаппаратуры, грампластинок и организации радиовещания.

К сорока годам Сарнов стал руководителем крупнейшей в стране радиокорпорации, основателем национального радиовещания, инициатором создания звукового кино и выдающимся финансистом. Его имя регулярно появлялось в прессе, он читал лекции в университетах и престижных собраниях, выступал по радио и был членом многих научных и технических обществ. По существу, карьера сделана, достойная жизнь обеспечена так же, как и место в американской истории. Однако все это было только прелюдией к еще более грандиозным достижениям.

В 1933 году штаб-квартира RCA переехала в небоскреб, который занимает и поныне. Он стоит в так называемом Radio City, в комплексе рокфеллеровских небоскребов в Нью-Йорке. Здесь поместилась и NBC с прочими сопутствующими организациями, а на 53 этаже расположился Сарнов. Его солидно, но без роскоши обставленный кабинет украшали портреты Линкольна и Маркони, а под стеклянным колпаком стоял тот самый телеграфный аппарат, на котором в 1912 году Сарнов принимал сигналы бедствия с «Титаника».

Времена были трудные, депрессия в разгаре. Сарнов и в этой ситуации оставался верен своим принципам. Он повторял – что бы не происходило, а без научных работ, без дальней перспективы, связанной с дорогостоящими исследованиями, корпорация или иная фирма обречены на застой и гибель. Для сокращения расходов Сарнов уменьшил жалование всем ведущим работникам корпорации, не забыв и себя. С 80 тысяч в год его заработная плата сократилась до 51 тысячи, ровно на тот же процент, что и у всех остальных. Все возможные деньги Сарнов направлял на научную работу. Разработка телевидения была уже приоритетной в RCA. Сарнов твердил, что конкуренция – это и есть прогресс, и что прогресс состоит в соревновании научных лабораторий, ведущих за собой промышленность. В 1938 году Сарнов заявил в Государственной Комиссии по связи, что его корпорация подобна дереву с тремя главными ветвями. Одна – это связь, вторая – производство, а третья – радиовещание. Но важнее ствола и ветвей невидимая часть, которая дает жизнь всему растению – это корни, т.е. исследования. Сарнов не побоялся пожертвовать необыкновенно дорогими устройствами, которые уже были сооружены корпорацией для дальнего вещания на длинных волнах, когда выяснилось, что длинные волны бесперспективны на дальних расстояниях, и будущее принадлежит вещанию на коротких волнах. Подобные заявления и действия привлекли к нему внимание президента Рузвельта, который стал все чаще приглашать его в Белый дом для консультаций. Он даже заслужил в прессе звание «советника президента», хотя беседы их носили неофициальный характер и часто происходили за завтраком.

Президенту было особенно интересно познакомиться со взглядами Сарнова на значение радио в идеологичекой обработке населения. Без идеологии не может жить ни одно государство, равно как без пропаганды и контрпропаганды. В 30-е годы уже поднимал свой голос фашизм, показывая всему миру силу радио и кино, используемых в политических целях. Коммунизм тоже не отставал. Сарнов был одним из немногих, кто уже тогда понимал, что фашизм и коммунизм являются разновидностями одного и того же явления – тоталитаризма и грозят распространиться, подобно раковой опухоли, по всей планете. Именно в начале 30-х годов Сарнов впервые произнес и повторял неоднократно известное теперь всем словосочетание «Голос Америки», убеждая правительство не жалеть денег для контрпропаганды фашизма и коммунизма с использованием радио.

Не менее интересовали президента Рузвельта идеи Сарнова об изменении налоговой политики, чтобы поощрять производителей сложной техники к вкладыванию средств в научно-исследовательскую работу. Некоторые мысли Сарнова прямо отразились в новых законах о налогах США. Поразительно, как Сарнов, не имевший университетского образования в финансовой области, смог так глубоко проникнуть в нее, что давал советы президенту страны, имевшему в своем распоряжении самых квалифицированных профессионалов-советников в этом деле!

Следует упомянуть, что в 1933 году президент RCA и член совета директоров Янг ушел на пенсию, и Сарнов стал президентом корпорации. В 1937 году совет директоров RCA установил Сарнову жалование в 100 тысяч долларов в год – сумма, которую получали очень немногие в этой стране в те годы. Как любят говорить в Америке, он стоил очень много и, очевидно, не только в денежном выражении. Вскоре RCA стала независимой корпорацией, и Сарнову предстояло руководить ею еще три десятилетия. А теперь перейдем к телевидению.

Как и в создании радиовещания, Сарнов сыграл в этой области решающую роль. Ли Де Форест посвятил ему свою новую книгу «Телевидение – сегодня и завтра»: «Моему доброму другу Давиду Сарнову, без прозорливости, финансовой смелости, борьбы и настойчивости которого телевидение до сих пор было бы модной мечтой». Книга вышла в 1941 году, через два года после того как весной 1939 года RCA начала демонстрацию телевидения на Всемирной выставке в Нью-Йорке. К тому времени были разработаны промышленные образцы приемной и передающей аппаратуры, и в продажу поступили первые телевизоры черно-белого изображения. И если Сарнов привлек к развитию радио великих Ли Де Фореста и Армстронга, то телевидение обязано своим массовым применением в Америке тому, что Сарнов взял на работу Владимира Зворыкина, русского эмигранта. Поистине, Сарнов инстинктивно чувствовал, кто наиболее пригоден для решения сложнейших технических задач!

Зворыкин был учеником профессора Санкт-Петербургского университета Розинга, который еще в 1907 году получил первый патент на электронное устройство для передачи статических изображений. Это был примитивный прототип телевизионной трубки, скорее рентгеновская трубка с фосфоресцирующим экраном. Розинг и его ученик уже тогда понимали, что телевидение будет основано на чисто электронных устройствах, без механических синхронизаторов. Но революция положила конец этим исследованиям, а молодой русский инженер-электрик оказался в эмиграции в Америке в 1919 году. Весьма быстро он был приглашен Сарновым на работу в лабораторию RCA, где зарекомендовал себя как один из талантливейших сотрудников. Уже в 1923 году Зворыкин сконструировал «иконоскоп», первое в мире устройство для приема и сканирования изображений электронным методом. Конечно, до промышленного образца было столь далеко, что никто, кроме Сарнова, не видел будущего у этого устройства. Сарнов увидел! Его воображению представился «видеоящик», подобный музыкальному, стоящий в каждом американском доме.

Телевидение уже начало создаваться в Америке и в Англии. Однако, также как и со звуковым кино, все эти разработки были комбинациями электронного и механического устройств. Для сканирования, т.е. полинейного преобразования элементов изображения в электрические сигналы, изобретатели пытались приспособить известные механические устройства. Это были диски с отверстиями или многогранные зеркала, вращающиеся со скоростью в несколько сот оборотов в секунду. Кроме этих устройств нужны были и приемные устройства, в которых процесс шел в обратном направлении. Системы получались очень сложные, ненадежные и требующие весьма тщательного обслуживания и частого ремонта. Размеры диска или зеркала ограничивались скоростью вращения и теоретически нельзя было получить изображения площадью более нескольких десятков квадратных дюймов. После разговора со Зворыкиным Сарнов понял, что будущее за чисто электронными устройствами, и спросил Зворыкина, сколько же будет стоить доведение его идей до промышленной реализации. Зворыкин назвал сумму в 100 тысяч долларов. «Покупаю», – сказал Сарнов. Сумма немалая, однако Сарнов понимал, что делает. Зворыкин получил лабораторию и карт-бланш на расходы и исследования. Однако оба сильно ошиблись в оценке.

Продолжение следует