ПАМЯТИ ВЯЧЕСЛАВА ЛОГУНОВАОн стоит в самом центре Москвы. В пасмурные дни, особенно в предрассветной мгле, его серые корпуса источают торжественную печаль. Трагическое отождествление с крематорием усиливается призрачными очертаниями дымящихся труб на заднем плане. Ночные шорохи в просторных апартаментах квартир напоминают о том, что скорбный путь многих замечательных людей начинался здесь, в Доме на набережной.
Чудо Бориса Иофана на Всехсвятской улице
В 1931 г. на Всехсвятской улице (ныне — улица Серафимовича) был построен новый Дом. И это был действительно Дом с большой буквы. Борис Михайлович Иофан, автор проекта и главный архитектор строительного комплекса, создал это чудо за три года. Первыми жильцами Дома — его тогда называли Домом правительства — стали известные люди страны, жившие до этого в Кремле, в гостиницах «Метрополь» и «Националь». Все, что связано с созданием этого дома, можно начинать со слова «впервые». Это был первый в истории советской архитектуры высотный дом, впервые тепло- и газифицированный, снабженный телефонами и системой мусороудаления. В каждом подъезде — по два лифта, что тоже было новинкой. В туалете и ванной имелись окна. Уникальность Дома как памятника архитектуры подтверждена решением нынешнего московского правительства о взятии его под государственную охрану. Не только прекрасно спланированные квартиры с высокими потолками и просторными залами должны были радовать будущих жильцов. Борис Иофан задумал его как Дом будущего, Дом человека новой формации. И это ему удалось! Дом был сооружен в самом центре Москвы. При нем был построен великолепный клуб (ныне Театр эстрады). Под клубом — столовая: жильцы Дома не должны были тратить время на приготовление пищи. Одно время там был детский кинотеатр. На шестом этаже клуба размещались теннисная площадка, бильярдная, библиотека. В комплексе Дома были предусмотрены детский сад и ясли, почта и телеграф, магазины, прачечная и поликлиника, а что еще человеку надо? Конечно, кинотеатр — знаменитый «Ударник» был построен и для жителей Дома. Казалось бы, абсолютно все было в Доме для полного счастья. Да только счастья запроектировать великий Иофан не смог.
Тайны Дома на набережной, или почему из вентиляционной отдушины шел табачный дым
Все было необычно в Доме. И обслуживали его не домоуправы, как в простых домах, а органы НКВД. И как подобало этим органам, в Доме была организована система слежки. В каждом подъезде сидели охранники, которые имели телефоны и специальные журналы. В них заносили сведения о жильцах Дома: кто, когда и с кем пришел, когда ушел. А если, не дай Б-г, кто-то из гостей оставался ночевать в Доме, в эту квартиру поднимался вахтер и предлагал гостю удалиться либо получить разрешение на ночевку в комендатуре. Кроме того, у каждого охранника в подъезде имелся ящик с ключами ото всех квартир. Поэтому в период репрессий не было проблем попасть в квартиру: вахтер поднимался вместе с группой НКВД и открывал любую дверь. Ольга Пантелеймоновна Лепешинская, дочь соратника Ленина П.Н. Лепешинского, вспоминает, что когда их семья переехала из Кремля в Дом, они стали жить в первом подъезде. Говорят, что в первом подъезде было организовано подслушивание с использованием живых людей, причем самым примитивным образом: между стенами квартиры были предусмотрены узкие коридоры, где мог находиться человек. Вероятно, такой человек и осуществлял подслушивание, а в перерывах между «работой» курил. В наши дни на запрос в соответствующие органы, могло ли в 30-е годы проводиться подслушивание с использованием живых людей, был получен устный ответ о том, что техника в те годы не позволяла применять современные электронные устройства. Подслушивание живыми людьми было вполне вероятно, но прямых доказательств этому нет.
Кто, кто в теремочке живет?
Если вы когда-нибудь прогуливались вдоль Дома на набережной, то, наверное, обратили внимание на мемориальные доски на его фронтоне. Их на сегодняшний день 26. И это лишь малая часть памяти о тех замечательных людях, которые за более чем 70-летнюю историю Дома жили в нем. Руководители почти всех отраслей промышленности, высшие чины армии — судьба этих людей и их семей так или иначе связана с Домом. Созвездие имен, которыми так гордилась страна: Стаханов, Каманин, Водопьянов, Тухачевский и многие, многие другие. И когда начались репрессии, жители Дома сильно пострадали. Сотрудниками музея, организованного при Доме, составлен список жертв сталинских репрессий: около 750 фамилий. И этот список далеко не полный. Судьба каждого арестованного обитателя Дома уникальна. Но есть и общее: все эти люди, а многие из них были расстреляны, без вины виноватые.
После ареста главы семья вскоре выселялась из Дома, а их имена изымались из архивов Дома. Поэтому сегодня так трудно восстановить списки жильцов. Например, точно определить, в какой квартире жил Тухачевский, помог случай. Его фамилии, как репрессированного, в списке жильцов не было. Но в его квартире была прописана домработница. Она проходила по документам как «домработница Тухачевского». Так удалось определить подъезд, этаж и квартиру маршала.
Как создавали народный музей
Народный музей «Дом на набережной» был основан группой энтузиастов. Его созданию активно противилась партийная организация Дома. В поддержку создания музея удалось собрать подписи Свердловой-Подвойской, Ногиной, Баталова. И после этого гамлетовский вопрос был решен в пользу музея. Его первым директором стала Тамара Андреевна Тер-Егиазарян, а общественными сотрудниками — Виктория Борисовна Волина, Елена Ивановна Перепечко, Артем Аршакович Задикян, Татьяна Ивановна Шмидт, Инна Николаевна Лобанова и другие.
Откуда берутся экспонаты музея? Когда его начали создавать, приходили бывшие жильцы, часто — дети репрессированных жильцов Дома, приносили фотографии, предметы домашней утвари, рассказывали…
В музее был создан стенд «Жертвы сталинских репрессий». Причем в список вносили не только тех, кто был арестован, но и детей, которые попали в детприемники и тоже пострадали. В списке много еврейских фамилий. Впрочем, трагедия Дома интернациональна. Список составлен в алфавитном порядке. Аллилуевы — родственники Надежды Сергеевны Аллилуевой, жены Сталина; Марк Натанович Беленький — расстрелян, его жена репрессирована (сын Юрий погиб на фронте — похоронку мать получила в лагере). Галина Семеновна Брук 15 лет провела в лагерях и ссылке. В ямах совхоза Коммунарка, который расположен на 24 километре Калужского шоссе, находится прах расстрелянных жителей дома, среди них — председатель Совнаркома СССР Алексей Иванович Рыков, замнаркома тяжелой промышленности Константин Иванович Бутенко, литературный критик Александр Константинович Воронский и еще около 20 человек. Список жертв постоянно пополняется новыми фамилиями.
В дар музею жильцами Дома была передана мебель. В свое время ее изготавливали в слесарной мастерской Дома по эскизам Иофана. Необычный портрет сухорукого Сталина со зловещей улыбкой на лице подарен дочерью П.Н. Лепешинского. С таким отталкивающим лицом Пантелеймон Николаевич Лепешинский изобразил Сталина когда-то еще в довоенные годы, и портрет долго прятали в семье.
Летом 1998 года музей получил статус муниципального, краеведческого. Сейчас его возглавляет Ольга Романовна Трифонова, вдова писателя Юрия Валентиновича Трифонова, жившего в Доме в детстве и выселенного оттуда после ареста родителей.
…Когда 5 марта 1953 года нам, первоклассникам, сказали, что умер Сталин, я шла домой и горько плакала. Сегодня, когда шквал информации об этом времени заставил многое переосмыслить, меня, тем не менее, не оставляет один вопрос. Как же могло получиться, что столько прекрасных, талантливых людей преданно служили системе, от которой в результате и погибли? Как могла утопическая идея настолько завладеть умами? Когда подобный вопрос в свое время задали Лену Карпинскому, жильцу Дома, философу, публицисту, журналисту, в прошлом редактору «Московских новостей», он много рассказал о том, как менялась психология большевиков, как новый слой стал обогащаться.
Но на главный вопрос он так и не ответил.