ПРИЕЗД
В 2000 году Независимый школьный округ Хьюстона (HISD) испытывал острую нехватку учителей, особенно учителей математики. Чтобы решить эту проблему округ решил пригласить иностранных учителей из разных стран, включая Россию. В результате такой инициативы летом 2001 года в Хьюстон приехали более 70 преподавателей из разных стран, из них 12 человек из России, для работы в школах по разным предметам – математике, физике, информатике, химии и даже английскому языку. Некоторые приехали одни, другие – с семьями.
Признаться, для всех это был шаг в неизвестность, поскольку у большинства не было опыта жизни за рубежом и преподавания своего предмета на инстранном языке. При этом перезд в другую страну, как известно, всегда связан со множеством вопросов бытовых, культурных, материальных и многих других.
К нашему удивлению переезд и адаптация к местным условия прошли быстро, встречали на дружелюбно. Буквально за первые два-три дня наши кураторы из HISD обеспечили нам получение номеров социального страхования (social security numbers), заключение контрактов на работу, открытие счёта в банке и съем жилья в районе наших школ. Наши кураторы были для нас буквально поводырями. Они вели нас в этом лабиринте «что? где? как? когда?» и не уставали отвечать на вопросы. Для нас это был калейдоскоп впечатлений, новой информации и приобретений. Помню, я настойчиво просил найти жильё прямо напротив школы, чтобы не покупать автомобиль. Дескать, и без него проживу. Такие квартирные комплексы, конечно, были, но меня убедили в том, что то, что мне предлагают, будет более практичным, а автомобиль здесь, в Америке, не только средство передвижения, а является чуть ли не частью тела, без которой невозможно жить. И они оказались правы!
К моей радости, через дорогу от моего первого жилья находился «наш» магазин, управляемый Алексом Коганом и Анной Левиной. Тогда, а в значительной степени и сейчас, этот магазин являлся своеобразной культурной точкой русскоязычных жителей Хьюстона. Очень радовало наличие наших привычных товаров, таких как чёрный хлеб, ряженка, докторская колбаса, всевозможные травяные лекарственные средства и информация о культурных мероприятиях русскоязычной общины.
В итоге все члены нашей группы за два-три дня получили регистрацию, место работы, своё жильё, приобрели автомобили и пришли на место своей работы – школы Вестбери, Фондрен, Чавес, Фонвил, Фурр.
ШКОЛА
Первые впечатления от школ были интересные и разнообразные. По размерам эти школы были, как московские вокзалы: с высокими потолками, с длинными широкими коридорами, большими классными комнатами, огромными залами для физкультуры и стадионами.
Мы начали посещать школьные собрания и многочисленные профессиональные педагогические курсы по школьной и профессиональной этике, управлению поведением учащихся, годовой школьной программе, организации учебных занятий и другие. К слову сказать, всё это происходило на английском языке, и, чесно говоря, далеко не всё было понятно с первого раза. Но назад пути не было. К тому же все трудности с лихвой окупались традиционной американской приветливостью и терпением.
Начало занятий принесло много ожидаемых и неожиданных проблем. Во-первых, были трудности с языком – и с грамматикой, и с терминологией, и с акцентом. Язык, как известно, постоянно меняется и во времени и в пространстве. Что и как люди говорят в одном месте (стране, районе) может сильно отличаться от традиций другой местности и страны. Надо отдать должное нашим ученикам – они были очень толерантны к нашему дебюту. И со временем, поскольку мы тоже начали учиться многому у них самих, языковые проблемы сгладились.
Много было проблем с организацией классной работы. Традиции общения в жизни и школе отличаются между странами. Поэтому неудивительно, что часто результаты организации занятий была далеки от задуманных. Это постоянно заставляло анализировать стиль работы, сравнивать с работой коллег. Кроме того, во время своих встреч мы делились впечатлениями, советами, обменивались опытом.
Работа учителя в Америке находится под постоянным контролем. За каждым учителем закреплён ассистент (это может быть сам директор школы, завуч, канцлер или другой член администрации школы или школьного округа). В течение года ассистент посещает урок и после проводится обсуждение. Всё фиксируется в виде документа, а в конце года проводится итоговая аттестация. Первые аттестации были непредсказуемыми. В их разделах были заключения и «удовлетворительно» и «соответствует требованиям» и «выше ожиданий». Но в некоторых разделах были и заключения вроде «нуждается в совершенствовании». Приходилось посещать курсы усовершенствования, приходить на уроки других учителей в разных школах, сдавать тесты.
Сегодня, через призму долгих лет пребывания здесь, понимаешь, что многие коллизии и проблемы можно было решить довольно просто и дружелюбно. Многие проступки даже не рассматриваются как «нарушения». В нашей прежней жизни мы воспринимали идеи «социального контракта» Жан Жака Русо или Томаса Гоббса как чисто политические теории, не относящиеся в общем-то к повседневной жизни. В тех условиях, где мы оказались, этот термин проявлялся в намного более широком смысле. Применительно к школе он выражался, например, в силлабусе – наборе правил, разрабатываемых самим учителем и обсуждаемым с учащимися в первый день занятий.
В силлабусе указываются требования: что иметь в классе для урока, что можно, что нельзя, как оформлять свои работы, сроки сдачи работ. Также оговариваются условия выхода из класса по необхлдимости (туалет, здоровье, срочный контакт с родителями). То, что на моей памяти у нас в школе считалось само-собой понятным, здесь требовало явного письменного объяснения. Силлабус обсуждается в каждом классе, его подписывают учителя, учащиеся, а часто и родители.
В итоге получается официальный документ, регулирующий учебный процесс. И если случается какой-либо вопрос, то он решается однозначно на основе такого силлабуса.
Например, ученик или ученица приходят без ручек или карандашей, без учебника. Не нужно делать внушения перед классом, ставить в пример кого-либо, как часто случалось в моё время. Здесь проводится индивидуальная бесеба с учеником, если надо в присутствии завуча, родителей. Делаются выводы и даются дружелюбные пожелания. Учебная этика и практика сильно сконцентрирована на подходе к каждому как к личности, отвечающей за себя на основе явных правил. Силлабус более высокого уровня – это Кодекс поведения школы. Такой Кодекс тоже разрабатывается каждой школой, обсуждается в классах и на общем собрании и в виде буклета выдается каждому ученику. Далее у школ имеестя свод правил учебного округа. Вот почему школные округа обычно имеют название «независимый» – Независимый школьный округ Хьюстона – Houston Independent School District.
Происходит это не только в школах. Присутствие того или иного социального контракта чувствуется в разных аспектах повседневной жизни. Везде тебя снабжают буклетами твоих прав, условий, услуг, правил пользования предметами, правила возвращения или жалоб. Это происходит в медицинских учреждениях, различных сервисах, магазинах, гостиницах – везде.
Но возвращаясь к теме школы, приятно отметить, что пришло время, когда мне довелось получать звание «Учитель года» с соответствующими признаниями, поздравлениями и поощрениями.
ДЕТИ
Многие из нашей группы приехали с детьми. Моя жена и 12-летняя дочь Настя приехали на следующий год. Все мы тревожились о наших детях: как у них сложатся отношения в школе и жизнь после школы, как они освоят новый язык, не забудут ли свой и т.д.
Довольно много наших детей училось в старшей школе Беллэйр. К нашей удаче там был класс русского языка с учителем мисс Мак-Лендон (к сожалению она недавно ушла на пенсию, и класс закрыли). Благодаря ей наши дети изучали русский язык как иностранный, что было довольно забавно. Но в этом классе мисс Мак-Лендон возила своих учеников на многочисленные олимпиады и меропрятия по русскому языку и культуре в Хьюстоне, Остине и других местах. Теперь в наших домашних архивах хранятся различные сертификаты, грамоты, медали и другие награды за русский язык, русскую литературу, за Пушкина.
У наших детей не оказалось существенных сложностей с английским языком, он пришёл к ним как-то сам собой. Свой родной русский язык тоже никуда не делся. В дальнейшем дети закончили школы и разбрелись по университетам получать специальность.
Настя Миронычева закончила Технологический институт одежды в Нью-Йорке (Fashion Instutute of Technology) и работает в индустрии текстиля. Наверняка у каждого из нас в шкафу имеются изделия, созданные при её участии.
ЭПИЛОГ
Сейчас, по прошествии двадцати лет, география нашей группы складывается следующим образом: некоторые уехали по собственному желанию и успешно живут в России. Некоторые ушли из HISD и продолжают работу в других местах. Например, Андрей Коптелов, бывший учитель информатики в школе Фовил, является профессором в университете Сэм Хьюстон и готовит новых учителей. Катя Белик преподаёт английский язык в университете Райс. А последние преподаватели в HISD Александр Миронычев и Камил Сафин вышли не пенсию.
Так что, прощай, школа! Всё было хорошо! Спасибо тебе!
