Она стала первой женщиной, за последние 30 лет получившей первую премию и золотую медаль на Международном конкурсе имени Вана Клиберна в июне 2001-го. Наша соотечественница, пианистка Ольга Керн – всегда желанная гостья в Техасе. Недавно она сыграла с Остинским симфоническим оркестром концерты Чайковского и Прокофьева.
Карьера юной пианистки началась в годы Перестройки, когда Ольга стала стипендиатом фонда «Новые имена» под патронажем Р.М. Горбачёвой. Тогда впервые музыкально одарённым детям дали стипендию и возможность представлять СССР в разных странах мира. «Мы выступали в ЮНЕСКО, во Франции, в Ватикане, в США , – вспоминает Ольга Керн. – В 1991 мы сопровождали М.С.Горбачёва во время его визита в Японию. Михаил Сергеевич тогда встречался с Рональдом Рейганом и с японскими Императором и премьер-министром. На огромном, 15-тысячном стадионе в Токио был устроен концерт с участием музыкантов, танцоров и спортсменов из разных стран. «Я тогда играла одно из самых сложных произведений в фортепианном репертуаре – «Исламея» М.Балакирева, – рассказывает Ольга. – Рояль стоял на сцене посредине стадиона. На репетициях ничего необычного не происходило, но на концерте во время исполнения я почувствовала, что сцена куда-то движется. Она поднималась всё выше и выше, и после финальных аккордов «Исламея» я оказалась на высоте последнего ряда зрительских мест. Во время аплодисментов моим единственным желанием было, чтобы меня спустили на землю. Получилась музыкальная эквилибристика».
После победы в конкурсе В.Клиберна газета «Washington Post» сравнивала Ольгу Керн с Владимиром Горовицем. Пианистке такое сравнение кажется естественным: «Меня часто с ним сравнивают, отмечая особый, мягкий звук, филигранную игру. Заслугой тому – наша потрясающая старая русская пианистическая школа, берущая свои истоки от самого Бетховена. Моим учителем был Е.М. Тимакин – выдающийся педагог, который учился у Л.Игумнова – студента прославленного А.Зилотти. А Зилотти учился у самого Ф.Листа, который в свою очередь занимался с К.Черни – учеником великого Л.Бетховена. Сейчас и я сама прививаю своим студентам в Manhattan School of Music правила русской школы, которые я выучила в Московской консерватории им. П.И.Чайковского.».
Ольгу часто спрашивают про родство с адресатом пушкинского стихотворения «Я помню чудное мгновенье» и неспроста: «Керн – моя фамилия по маминой линии. Анна Керн была дальней родственницей со стороны мамы. Приехав обучаться в итальянскую Academia Pianistica di Imola, я поменяла папину фамилию – Пушечникова, которую иностранцам было невозможно произнести, на более лёгкую, мамину – с папиного разрешения, конечно», – комментирует Ольга Керн.
История семьи Ольги также связана с именем Чайковского: «Моя прапрабабушка по папиной линии Пелагея Пушечникова была пианисткой и дружила с Петром Ильичом. У нас в семье хранятся уникальные фотографии с дарственными надписями и письма Чайковского, адресованные моей прапрабабушке. Папа планирует подарить эту бесценную корреспонденцию музею П.И.Чайковского. Я с детства чувствовала и была горда тем, что гений рукой коснулся нашей семьи. Чайковский – особый композитор для меня, я всегда с удовольствием исполняю его произведения».
Также один из любимых композиторов Ольги Керн – С.В.Рахманинов. «В 17 лет я участвовала в московском Международном конкурсе им. Рахманинова. Тогда я полностью была погружена в его музыку, читала письма, воспоминания современников. Накануне Второго тура мне приснился сон, будто бы сам Сергей Васильевич сыграл для меня свою «Баркаролу» – от начала до конца. Когда я рассказала свой сон маме, она сказала, что я слишком много занимаюсь. Однако в полуфинале я сыграла «Баркаролу» так, как слышала во сне – и выиграла конкурс! Впоследствие в Японии я нашла запись «Баркаролы» в исполнении Рахманинова. Каково же было моё удивление, когда я поняла, что интерпретация в записи была точь-в-точь такая же, как я слышала во сне! Вот такая мистика. Сейчас, с постоянными гастролями, частой переменой мест и климата, такие сны, к сожалению, не снятся».
Очень интересна история взаимоотношений Ольги с Ваном Клиберном: «Я выросла на его записях. Оба моих родителя – пианисты, поклонники Клиберна. Они присутствовали на том самом, памятном выступлении музыканта на конкурсе Чайковского. Я сама, конечно, мечтала участвовать в конкурсе им. Клиберна, чтобы просто с ним познакомиться. Это случилось, и , более того, я победила в конкурсе. После конкурса мы с Ваном стали большими друзьями. Он говорил, что я напоминала ему его маму, которую он боготворил. Мама играла в той же манере, что и я, это, я думаю, затрагивало какие-то потаённые струны его души, поэтому он относился ко мне с особенной симпатией. Клиберн был моим наставником, моим большим другом, моим вдохновением, я очень горевала, когда он ушёл из жизни так рано. Ван Клиберн очень любил моего сына и всегда дарил ему при встрече свои диски, а Владик был настолько счастлив, что не мог спать, и засыпал только с диском в руках. Впоследствии он стал первым получателем стипендии Вана Клиберна в колледже Juilliard. Моему сыну с детства нравился только рояль, это был единственный инструмент, на котором он хотел играть. Я горжусь, что Владислав стал прекрасным пианистом. Мы часто играем вместе, например, в марте мы сыграли в Нью-Мексико, а в июне сыграем в Сан-Антонио».
На вопрос, какие события она считает наиболее значимыми за последние 5 лет, знаменитая пианистка ответила: «В прошлом году я сыграла концерт С.Барбера с Детройтским симфоническим оркестром под руководством Леонарда Слаткина. После концерта маэстро сказал мне, что сам Барбер был бы доволен моей интерпретацией. Для меня похвала такого выдающегося дирижёра и большого знатока американской музыки была очень важна. Также я хочу отметить сотрудничество с феноменальным Владимиром Спиваковым и с выдающейся певицей Рене Флеминг, с которой мы много гастролировали, играли в Карнеги- холл, в Центре Кеннеди и других знаменитых залах. Мы многому научились друг у друга. Я поделилась с ней всем, что я знаю о Рахманинове, а она много интересного рассказала про Р.Штрауса, которого она потрясающе поёт.
Я, как могу, поддерживаю молодое поколение музыкантов. В 2012 г. мы с братом, дирижёром Владимиром Керном, организовали благотворительный фонд «Стремление», чтобы предоставить финансовую и артистическую помощь молодым музыкантам во всем мире. 3 года назад я организовала собственный пианистический конкурс – Olga Kern International Piano Competition в Альбукерке, штат Нью-Мексико. Это идеальное место для музыки, один из живописнейших городов Америки, в котором хочется творить. Он будет проходить каждые 3 года. Первый конкурс был очень успешным, у нас были замечательные победители, которым участие в конкурсе помогло в их музыкальной карьере. В 2019 году будет проходить второй конкурс. Местные жители уже к нему готовы и даже назвали 20 ноября «днём Ольги Керн».
В прошлом году мне вручили медаль «Почётную медаль острова Эллис» (Ellis Island Medal of Honor). Эта награда была учреждена в 1986 году Национальной этнической коалицией организаций США и присуждается выдающимся иммигрантам и их потомкам, в знак признания их вклада в развитие страны. Церемония вручения медали – с банкетом, фейрверком – была незабываемой».
Ольга Керн – Steinway Artist, она играет исключительно на роялях фирмы Steinway: «Однажды Ван Клиберн попросил меня выбрать рояль для нового зала в Форт-Уэрте. Я поехала на фабрику Steinway в Нью-Джерси и …пропала. В течение 5 часов я пыталась выбрать из 10-ти совершенно потрясающих «Стейнвеев» один. Тогда я поляла одно: Steinway – мой инструмент. Сегодня уровень и качество этих инструментов высочайшие».
Было интересно узнать, что Ольга думает про «гламур на сцене», ведь она не только блистательная пианистка, но и красивая женщина, удивляющая поклонников своими сногсшибательными концертными нарядами: «Со времён Рахманинова начали уделять внимание тому, как артист выглядит на сцене. Хотя, у мужчин выбор небольшой – смокинг или фрак, а у женщин есть возможность надеть красивое платье. А почему нет? Это часть сценического образа. Можно сказать, что это своеобразный гламур. Мои платья изготовлены знаменитым дизайнером, с которым я работаю более 10 лет – Алекс Тейх (Alex Teih) – наш соотечественник, живёт в Нью-Йорке. Его платья подходят к моему характеру, я в них чувствую себя комфортно. У нас сложился своеобразный визуальный «ансамбль» – он прекрасно понимает мой вкус. Например, для исполнения Шопена подходят более лёгкие, прозрачные тона, для Рахманинова – более драматичные».
И последний вопрос – о связи с Техасом: «В Техасе я играю достаточно много. В этом году я сотрудничаю с оркестром Сан-Антонио в качестве «солиста года» (что называется, «Artist in residence»). Также я не раз играла в Остине, у меня там сложились тёплые взаимоотношения и с маэстро Питером Бэем, и с оркестром, появилось много друзей, – говорит знаменитая пианистка. – Я очень люблю Техас, это мой второй дом: здесь состоялся мой американский дебют – на конкурсе Вана Клиберна, здесь живут мои близкие друзья. Моё сердце всегда с Техасом».