– Ходит и ходит, – возмущенно заявила Мэри, – ходит и ходит. Не отстает! Никогда, никогда не отстает! А я, я молодая… мне, может, личной жизни хочется… Так нет же, ходит и ходит!
– И это у вас?
– С самого детства! Куда я, туда и он. Вы понимаете, он за мной всюду! Я в детский сад – он в детский сад, я в школу – он в школу. Ходит. Меня новыми воротами в школе обзывали. У всех жизнь как жизнь, а у меня он! За мной идет! Всегда. А когда не идет – стоит, смотрит! Устааааавился! – Мэри почти что кричала.
– Ни единого кавалера, какое там, когда и на свидание пойти не могу. Он же за мной, всегда за мной тащится! Какие поклонники, какие танцы, когда за мной он идет! Жизни никакой нет! Сделайте что-нибудь, доктор!
Айболит нахмурился. Возможно, мания.
– Давайте вы пройдете обследование. Оставьте его на денек, другой…
За спиной кто-то печально заблеял, но Мэри старалась не оборачиваться.
Мэри облегченно вздохнула, выйдя из приемного покоя, и по привычке оглянулась. За ней никто не шел. Мир казался огромным и пустым. Совершенно незнакомое чувство свободы захватило Мэри, она прикрыла веки и закружилась с закрытыми глазами.
– Раз-два-три, – перед глазами Мэри запрыгали белые пушистые овцы. Раз-два-три-четыре-пять… а вот и он, барашек…
Мэри торопливо открыла глаза. По небу плыли кудрявенькие тучки, все как одна напоминавшие барашка.
Мэри торопливо перевела взгляд на деревья. Эти веселые изгибы, эти завитушки – как овечья шерсть…
Мэри глубоко вздохнула, запоминая миг свободы, и повернула обратно к дверям.
Не глядя на доктора, она погладила кудрявую морду.
– Пошли уже, – устало сказала Мэри.
Она шагала твердо и не оглядываясь. Он никуда не денется. Барашек идет за ней.
– Ваше императорское высочество, куда же Вы?
Крики егерей затихали вдали, но юный император мчался вперед, не обращая внимание на свиту. Злые колючки жалили бока его верного коня, впивались в волосы, обдирали шелковые края одежды, но император знал: там, за терновником, его ждет…
Зачарованный замок затих в ожидании, и только пыль столетий, скопившаяся по углам, клубилась вокруг сапог молодого государя, поднимавшегося по широкой мраморной лестнице. Все было как положено; даже фонтан спал в замковом саду, не рискуя тревожить своим журчанием Спящую красавицу. Красавица сопела мирно, аккуратно, в такт тишине. Под ней мерно раскачивалась хрустальная кровать. Сразу было понятно, что прекрасная дама спит уже долгое время в ожидании своего спасителя: ткань ее одежды почти истлела, а девичья кожа оставалась все такой же нежной, и только алые драгоценности ярким пятном выделялись на ее выцветшем платье.
Юноша зашел и смущенно огляделся. Вот она, принцесса, о которой он так много слышал. Государь откинул полог и склонился над красавицей. Внезапно глаза юноши зажглись огнем одержимости, он выдернул с платья брошь и опрометью бросился к выходу из зачарованного замка.
Император Карл Великий с самого детства коллекционировал кораллы.
Спящая потянулась и села на кровать. В нежной ее руке был зажат кларнет, который принцесса успела вытянуть из кармана незадачливого жениха. Девушка томно оглядела витрину коллекционного шкафа в спальне. Там уже лежали барабаны какого-то древнего вождя, гитара трубадура, свирель принца Кришны.
– Тяжело иметь дело с музыкантами, все б им перед девушкой потрубадурить, – вздохнула принцесса Клара, – но зато коллекция прославится в веках.
Кларнет императора Карла Великого лег на стеклянную полку.
Жила-была Добрая женщина. Все знали, что эта женщина добрая. Она всем об этом рассказывала. Одолжит соседке соль и внятно так говорит:
– Вот видишь, я тебе помогла, соли дала, потому как добрая.
Или там в детский садик игрушек принесет и кричит:
– Смотрите, деточки, что вам добрая тетя принесла.
Деточки по углам жмутся, брать ничего у тети не хотят, однако, надо – она же добрая.
Так и жила Добрая женщина. И такая о ней шла молва, что все ее дела добрые-добрые; переведет бабушку через улицу, а потом старушке напомнит:
– Вот, помни мою доброту.
А дальше пойдет соседям рассказывать, как она по-доброму сегодня бабушку через дорогу переводила. Одному-другому-третьему… чтоб все в курсе были ее доброты.
И такая о Доброй женщине добрая слава шла, что окружающие побаиваться ее доброты стали.
Детишки в песочнице в песок закапывались, когда Добрая тетя пыталась их по голове погладить. Соседки соль почему-то у нее не одалживали, а ходили в магазин. И даже старушки при виде Доброй женщины вполне себе самостоятельно перебегали через дорогу и бодро прятались в ближайшей подворотне.
Сначала Добрая женщина гонялась за старушками по всему городу. Увидит издалека старушку и как припустит за ней. Догонит и ну ее через дорогу переводить. Даже ежели старушке вовсе и не надо, Добрая женщина все равно переведет – сначала туда, потом обратно. Так она в два раза больше добра делала. Но старушки тоже не лыком шиты. Научились они от Доброй женщины удирать – чуть вдали покажется Добрая женщина, как старушка шмыг на мостовую и, петляя, как заяц, между машин скачет, чтоб Добрая женщина след потеряла.
Но Добрая женщина не унывала. Она отправилась в магазин и приобрела там сачок. Большой такой сачок рыболовный. Решила она этим сачком старушек ловить. Только бабушка какая на проезжую часть плюхнется, как Добрая женщина уже спешит со своим сачком, старушку цепляет и ну ее переводить.
Собрались старушки города на ветеранское собрание:
– Совсем от Доброй женщины спасу нет, все переводит и переводит, переводит и переводит, давеча Таисию Петровну вот аж до Лунапарка перевела и на карусель крутиться посадила. До сих пор у бабы Таси голова болит.
– А Евдокию Макаровну пока шесть раз через дорогу туда и обратно не перевела, не отпускала, уже и электричка ушла на дачу, и быть теперь бабе Дуне без грибов.
И решили старушки ходить на прогулки с ножницами. Только Добрая женщина свой сачок на старушку опустит, бабуся ножницами шмыг-шмыг, дыру вырезает и в трамвай на подножку запрыгивает. А трамвай Доброй женщине никак не догнать.
Села Добрая женщина погрустить, что такой непрочный сачок оказался. Пошла в магазин менять на новый, вот, еще гарантия не кончилась, а сачок уже никудышный совсем и для добрых дел непригодный.
– Вы, – говорит продавцу, – вы за победу добра или зла,- и сачком так решительно трясет.
Продавец аж позеленел весь, он за добро изо всех сил, конечно, тем более что добро, оно должно быть с кулаками, а у Доброй женщины и кулаки вовсе не маленькие, добротные такие.
– Я за добро, но вот только новых сачков в магазин не завезли. Будут через три недели.
Добрая женщина как кулаками затрясет:
– Как это не завезли? А как же я ДОБРЫЕ дела смогу все это время совершать? Вот вчера поймала бабочку, отпустила на волю – Доброе дело. Поймала бабушку, перевела через дорогу – еще одно доброе дело. А сегодня что я, бездельница, что ли?
Продавец из-под стола бутылку вынимает и Доброй женщине протягивает:
– Как нашей постоянной и самой доброй клиентке, вот вам волшебная бутылка, в ней живет добрая фея, исполняющая любые желания. Наш центр технической поддержки, так сказать. Она вам сачок так отремонтирует, что лучше некуда…
Добрая женщина бутылку взяла и домой приволокла, потому как сердце у нее было доброе и не могла она продавцу отказать. А продавец тут же повесил на дверь табличку “Переучет” и смылся из города в неизвестном направлении.
Меж тем Добрая женщина бутылку отворила, и впрямь из бутылки вылезла крошечная, но вся такая добрая-добрая фея.
– Вы, – спрашивает ее Добрая женщина, – добрая фея будете?
– Кто ж как не я? Я – сама доброта. Вот в 2003 году до нашей эры я уже помогала Ясону через ручей переходить. И Европу на быке я катала, и… А во Франции в 12 веке кто герцогу Синяя Бророда бороду стриг? Я, да, я. Вы сомневаетесь в моей доброте?
И начала тут Добрая фея перечислять все свои заслуги перед обществом. Кому и сколько раз помогала.
А Добрая женщина сидит и слушает. А чтоб ей удобней слушать было, фея ее сидячими чарами заколдовала.
Говорят, до сих пор фея Доброй женщине про свои заслуги рассказывает. Уже про 2004 год повествует. Ничего так, увлекательно, а вот закончит рассказ, расколдуется Добрая женщина, починит ей добрая фея сачок – и будет всем ДОБРО.
