КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ ОТЕЧЕСТВО В ОПАСНОСТИ!

Г. Маклакова, А. Кавторина

(“Nation at Risk”)

Образовательные основы нашего общества с каждым днем все больше и больше разъедаются приливом посредственности, который угрожает будущему нашего народа и государства …

Из открытого письма к народу “A Nation at Risk”

Не пробовали ли вы, закончив американскую “High School”, поступить в Московский Государственный Университет или, скажем, в Воронежский пединститут?

И не пробуйте! Все равно ничего не выйдет. Срежетесь на первом же экзамене. И не потому, что в приемной комиссии окопались взяточники, – просто не хватит элементарных знаний. Кто считает иначе, пусть дерзнет. Но так же пусть и учтет, что ни в один экзамен не заложен привычный “multiple choice”.

Среди русских американцев у американского образования есть и свои адвокаты, и свои обвинители. Вторых – большинство. Почему? Потому что мы все слишком умные и неблагодарные? Потому что мы ностальгируем по родной советской школе с пионерской линейкой, советом дружины и строгой математичкой, бьющей указкой по затылку нерадивого ученика? Эти чувства нельзя исключить, но давайте взглянем на ситуацию в американской школе глазами “отцов нации”. Ведь это им, Белому Дому и Конгрессу, принадлежит безрадостный, но честный документ под заголовком “Nation at Risk” (“Нация в опасности”), принятый в 1983 году, двадцатилетие которого с печалью отметила весной вся американская пресса. Им, а не нам, “скучающим дамочкам”, от “нечего делать” гонящим волну на Америку, которая нам “все дала”.

Что же происходит со школой самой великой в мире страны? Почему нет и никогда уже не будет шанса у ее выпускника попасть в Воронежский пединститут – разумеется, если не будет участвовать в конкурсе набитый баксами кошелек его родителей?

Американская школа судорожно пытается выйти из кризиса и бьется в конвульсиях реформ.

Как и всякая большая страна, раскачивалась Америка на реформы крайне медленно. Мы полагаем, что причиной тому были не нехватка денежных средств или недостаток проектов, а простое и искреннее нежелание верить, что все так плохо, как описали эксперты. Еще бы! Разве легко поверить, что в стране 23 миллиона взрослых людей функционально неграмотны? Или в то, что результаты SAT постоянно и неуклонно падают? Или в то, что среди семнадцатилетних только одна треть может решать математические задачи в несколько действий? А уж в то, что приходящие на военную службу солдаты и матросы настолько плохо понимают прочитанные тексты инструкций, что это уже угрожает безопасности страны, вообще верить не хочется.

Очухивалась страна от этого письма к народу добрых шесть лет. И вот в 1989 году при Буше-старшем процесс, как говорится, пошел – была созвана конференция губернаторов штатов по вопросам образования. А уж затем, 13 лет спустя, в прошлом году его сын, Джордж Буш-младший подписал в действие закон под загадочным названием “No Child Left Behind” и двинул, так сказать, школьную реформу в массы.

Первая леди Америки, Лаура Буш, сама по профессии школьный библиотекарь, истово участвует в этом реформаторском движении, которое злые языки возводят не к федеральной задаче образования, а к обязанностям школьной транспортной службы.

Основная (и, к сожалению, единственная) мысль, которая бьется в новом законе о школьной реформе, заключается в том, что это у нас не дети тупы, а учителя плохи. Не будем бросаться грудью на амбразуру – этот печальный момент в американской средней школе, увы, присутствует. И, надо сказать, что маленькая зарплата очень этому способствует. Мы пойдем по пути сантехника из старого российского анекдота – господа, как ни крутись, не обойдешься ни более строгим экзаменом по сертификации предметников, ни усложнением и без того кафкианской школьной бюрократии, – систему надо менять.

Поскольку Америка гордится тем, что она – страна равных возможностей, то даже дебилам и недоумкам в ней по закону должен быть предоставлен равный шанс быть выученными, обласканными, промотивированными и, наконец, “выпущенными” из среднего учебного заведения. Качество полученных знаний реформаторов не волнует. Они вполне удовлетворяются результатами стандартизированных тестов, высоким уровнем посещаемости школ и пафосом моральных обязательств перед “комьюнити” со стороны учащихся (включая даже беременных и кормящих старшеклассниц) досидеть до конца и получить аттестат, гарантирующий престижную работу кассиршей в супермаркете.

Несмотря на то, что идея федерального постановления направлена на достижение конкурентоспособности выпускников американских школ и колледжей на уровне “global economy”, для подавляющего большинства все дороги все равно ведут в супермаркет или на дилершип.

Ни в одном американском независимом школьном районе не заведено прослеживать статистику поступаемости выпускников в колледжи и университеты. А зачем? Она была бы им очень невыгодна. В ряде районов десятилетиями никто из старшеклассников даже и не думает о продолжении образования. Дело тут не только в деньгах. Есть кредиты, есть стипендии, спонсорские фонды. Но… нет амбиций, нет никакого желания изменить свою жизнь в лучшую сторону, пойти дальше родителей или соседей. К тому же американская школа постоянно педалирует “community values”: где родился, там и пригодился, своего рода натуральное интеллектуальное хозяйство.

Русскоязычные, как правило, в таких районах не селятся. Вопрос о качестве школы – первый вопрос агенту при выборе не только домов, но и квартир. В русской комьюнити, к счастью, нет неграмотных родителей, не умеющих читать, считать и писать. Есть, разумеется, люди, недостаточно владеющие английским, но вполне владеющие навыками обращения со словарем. Русскоязычные родители могут и всегда готовы помочь при подготовке домашних заданий, к тому же советская школа вбила в их головы с детства, что ежедневно делать уроки – обязательно. К тому же во многих семьях есть русские учебники и методические пособия, по которым с детьми занимаются дополнительно, и это доказывает, что, несмотря на бурный патриотизм по отношению к Америке, ее системе образования все же не доверяют. И правильно делают.

Агония американского образования проявляется даже в таких деталях, как названия школьных учебников. Только человек с воспаленным воображением мог придумать название “Texas Algebra” или “Texas Science” для учебников по соответствующим дисциплинам. Ведь мир знал алгебру задолго до того, как США и наш любимый Техас появились на карте. Мы все любили издеваться над формулировками типа “марксистско-ленинское языкознание” и замечать, что общественные науки изначально склонны к проституции, но даже и в страшном сне не могло присниться что-то типа “ростовской химии” или “одесской биологии”, при всей любви местного населения к этим городам.

Каждый школьный район Америки обладает правом осуществлять отбор материала для тех или иных школьных курсов, вводить или исключать те или иные предметы. В связи с этим школьник из Техаса и школьник из Алабамы выходят из школы с совершенно разным набором знаний. Это касается всей школьной программы и заранее обрекает выпускников на неравные шансы при продолжении учебы.

В одной из американских газет несколько лет назад промелькнуло интервью с суперинтендантом (заврайоно) юго-западного региона. На вопрос корреспондента о том, почему во вверенном ему районе не изучаются никакие иностранные языки, суперинтендант благолепно ответил: “Если английский был хорош для Господа нашего, Иисуса Христа, то он хорош и для меня, и для наших детей”. Как трогательно! Какой моноязычный патриотизм! Поскольку как лингвистическая, так и географическая компетентность среднего американца оставляет желать лучшего, то просто очаровывает история, поведанная нам одним знакомым американцем. Оформляя для жены документы в отделении иммиграционной службы, мистер N. попросил переслать ему готовые бумаги в Нью-Мексико. На что получил гордый ответ: “За границу мы не посылаем”! Рассказывая эту историю, мистер N. добавил: “Мне стыдно за своих соотечественников”.

Сколько раз приходилось слышать те же слова из уст образованных американцев! Когда мы еще жили в России, нам тоже частенько становилось стыдно за свое родное быдло, но когда мы волею судеб оказались в Америке, то с удивлением поняли, что слесарь жэка, полупьяный дядя Вася, по сравнению с кассиршей из супермаркета, Betty Simple, – просто академик и полиглот. И заслуга в этом простой российской средней школы и ее педагогических традиций, где и тупицу, и отличника называли своими именами, не ведали о политкорректности и не боялись “лоеров” (“Шишков, прости – не знаю, как перевести…” А. С. Пушкин).

Американские постановления по вопросам образования и следующие за ними шумные школьные реформы обречены на провал, поскольку в классе учителями правят страх, желание прикрыть свой зад и не угодить в суд, а не стремление чему бы то ни было научить детей. Вот где издержки превратного представления о демократии, которое, как ржавчина, разъедает все американское общество. Удивительно, но факт: в исконно недемократических странах образование более качественно и конкурентоспособно. Согласно постулатам о воспитании Иммануила Канта, воспитание неизбежно предполагает насилие, поскольку юные умы не вполне различают понятия добра и зла.

Разве может хоть кто-нибудь быть заинтересован в том, чтобы средний выпускник High School знал все меньше и меньше? Простой здравый смысл подсказывает, что подобное немыслимо просто потому, что элементарно невыгодно обществу и безумно непрактично. Всем известно, что чем менее общество в массе своей образованно, тем более управляемо, бессловесно, покорно и кушает любую пропаганду. Подобные процессы случались в обществах разных стран в самые разные времена, как только общественный ум заражался идеей равенства. Давайте вспомним Ставрогинские мечтания из романа Достоевского “Бесы” : “… Мы каждого гения задушим в младенчестве.”

Чтобы выработать собственное мнение, надо, по крайней мере, иметь пагубную привычку читать книги и хлопотное хобби размышлять над прочитанным. Несмотря на изобилие печатной продукции, умение читать и понимать любой текст – редкий талант среди американских школьников. Нам доводилось слышать, как восьмиклассники читают по слогам. Нам доводилось лицезреть, как кассир в супермаркете не мог уяснить, что значит двадцатипроцентная скидка, а уж тем более сосчитать. Любопытна американская методика преподавания школьникам темы: “Проценты”. Приходилось слышать, как учительница говорила, что понятие “процент” объясняется наличием в долларе ста центов. Вряд ли это потому, что учительница – дура. Просто нации в целом не хочется верить, что понятие “процент” появилось раньше, чем американская валюта.

Любимая фраза американских региональных комитетов по образованию: “We want it our American way”. А путь ведет в тупик, поскольку игнорирует весь интеллектуальный опыт мировой культуры.

Как купец-толстосум, Америка может себе позволить покупать мозги за границей, что достаточно давно и успешно практикуется. Американская наука делается мозгами “гастарбайтеров”, чему подтверждение – старый анекдот: “Что такое американский университет? Это место, где русские профессора учат китайских студентов математике”. Математическая безграмотность американского общества просто уникальна. Не верите нам – зайдите в “Barnes & Nobles” и купите книжку “Innumeracy”. Для слова “illiteracy” есть русский эквивалент “безграмотность”, а уж понятие “innumeracy” можно идентифицировать только длинной скучной фразой “ментальная неспособность воспринимать мир математических символов”. К сожалению, такая неспособность присуща не только большинству американских школьников, но и многим американским учителям. Чтобы не казаться голословными, приведем маленький пример. В Twin Creeks Middle School зав. секцией математики объяснял ученикам теорему Пифагора и запутался в доказательствах. Ничуть не смущаясь, сообщил детям, что забыл, как это делается, и пообещал закончить на следующий день. При этом он даже не покраснел. (How cute!) Среди американских шкрабов (школьных работников) вообще считается нормальным признаваться в собственной некомпетентности по отношению к своему же предметному курсу. Это считается отражением близости к народу, и частенько этим просто бравируют. “I am not really good in math”, – сказала с улыбкой учительница алгебры, когда один из учеников поймал ее на неверном ответе.

Скажем честно, что подобная лингвистическая, математическая, географическая и всякая прочая безграмотность американских масс нам, эмигрантам, во многом на руку. Мы никогда не останемся без работы и будем востребованы. Но у большинства из нас есть дети, которые ходят в американские школы. Их интеллектуальность под угрозой. Это заставляет нас держать под контролем не только русский язык, но и все предметы школьного курса, дополнительно выписывать по интернету русские учебники и пытаться понять парадоксальный “American way”…

Мы пытаемся избавить наших детей от повышенной чувствительности, учим их самоиронии и насмешничеству над идиотизмом, изо всех сил прививаем здоровый сарказм и чувство юмора. Мы не хотим, чтобы они затерялись в толпе и стали уважаемыми обывателями, теми, о которых так едко написал Пушкин: “…всегда доволен сам собой, своим обедом и женой”.

В семьях эмигрантов дети, как правило, учатся очень хорошо. Зачастую родители воспринимают это как должное. И причина тому не только генетика, а специфика борьбы за выживание в чужой стране. Местным бороться за выживание как-то не приходит в голову. Вот и кипит американская школа в бульоне собственной несостоятельности. Вот и буксуют реформы. Запуганные учителя порождают нерадивых учеников и больше всего заботятся о безопасности их пребывания в классах (“implementation of safe environment” как первостепенная задача каждого дня). Что же угрожает безопасности американских митрофанушек? От чего их так старательно оберегают? Ведь согласно образовательному кодексу Техаса, учитель не имеет права ни вызвать к доске, ни объявить вслух о твоей плохой оценке, ни похвалить за отличные знания, ни упрекнуть за тупость. Это “embarrassing, frustrating, and a violation of student’s privacy”. Мы специально не переводим эти определения на русский язык: они на слуху, они в каждом школьном документе, а, кроме того, для русского сознания это просто безэквивалентные понятия.

Школьный год начинается. Родные наши дети, вы – умные, так будьте же всегда и во всем первыми. Не благодаря американской школе, а благодаря вашим мамам и папам, у вас есть большой шанс преуспеть. Получайте грамоты и стипендии, занимайте призовые места на соревнованиях и олимпиадах, читайте книги, гордитесь своими корнями и своей культурой.

Бойтесь только одного – серого счастья самодовольной посредственности.

Good luck!